Месть Розы. Романы

Эльрик выслушивал все это с самым любезным выражением лица, как обычно слушают друга, когда тот обсуждает нечто для него особенно важное, но даже не думал вникать в смысл, позволяя воркованию Уэлдрейка убаюкивать свою истерзанную душу. Болезненное действие яда по-прежнему ощущалось во всем теле. Но, по крайней мере, теперь, если цыгане обманут их или заманят в ловушку, он знал, что сумеет убить их без всякого труда. На репутацию этих бродяг ему было в высшей степени наплевать. Может быть, местные селяне и боятся этих головорезов, но для опытного бойца совладать с ними не стоило труда. К тому же он не сомневался, что в драке всегда сможет положиться на Розу, хотя Уэлдрейк, скорее всего, окажется обузой. Во всех движениях поэта ощущались неуверенность и неловкость. Он был из тех людей, кто - дай им в руки меч - скорее смутит и насмешит, чем испугает противника.

Альбинос время от времени переглядывался со своими друзьями, но пока ни один из них не выказывал тревоги. Правда, общество вооруженных до зубов цыган, с их буйным и непредсказуемым нравом, едва ли способствовало душевному покою, но до сих пор те вели себя вполне смирно. К тому же, поскольку загадочные сестры отправились в Страну Цыган, самым разумным для троих искателей приключений было также отыскать туда дорогу. А для этого их нынешние спутники годились как нельзя лучше.

На глазах у Эльрика Роза, должно быть, чтобы хоть немного сбросить напряжение, пустила лошадь в галоп по узкой тропе вдоль пропасти - да так, что комья земли и камешки полетели из-под копыт во тьму, где ревела невидимая река. Цыгане радостно поспешили за ней следом, совершенно не думая об опасности, крича и вопя, словно в жизни не знали развлечения лучше, и Эльрик расхохотался, ощущая их веселье, а Уэлдрейк захлопал в ладоши и заулюлюкал, точно мальчишка в цирке. Но вскоре перед ними вырос зловонный мусорный завал, куда выше того, что альбинос видел прежде. Там, у разрытого в стене отбросов прохода, их встретили другие цыгане, сердечно приветствовавшие своих шестерых собратьев. Эльрика, Розу и Уэлдрейка они приняли с нескрываемым презрением, как и любого, кто не принадлежал к их племени.

- Они хотят присоединиться к нам, - объяснил высокий мужчина в краснобелых одеждах. - Я им сказал, мы никогда не гоним прочь новичков. - Он прыснул от хохота, вгрызаясь в переспелый персик, преподнесенный ему кем-то из приятелей. - Совсем нечем подкормиться. Так всегда в конце сезона и в самом начале. - Он склонил голову набок. - Но время наступает. Уже скоро. Мы выйдем их встречать.

Эльрику внезапно показалось, что земля дрогнула у него под ногами и гдето далеко-далеко послышался гул, подобный рокоту огромного барабана. Может, это их бог переползает вдоль дамбы из одного логова в другое? Неужели цыгане собрались принести их в жертву своему божеству? Над чем они так смеются?

- О каком времени ты говоришь?! - воскликнула Роза, приглаживая длинными пальцами непокорные кудри.

- О Времени наших Странствий, - отозвалась одна из женщин, сплевывая в пыль сливовые косточки. Затем она вскочила в седло и, первой миновав проход в завале, выбралась на выстеленную шкурами поверхность гигантской дамбы. Дорога теперь сотрясалась и вздрагивала, точно при землетрясении, и, приглядевшись, у самого горизонта на востоке Эльрик узрел какое-то движение. Шум сделался громче. Что-то страшное приближалось к ним - а они шли прямо ему навстречу.

- Боже правый! - В изумлении Уэлдрейк приподнял шляпу. - Что же это такое?

Впереди была тьма, сотканная из мерцавших теней с редкими проблесками света. Земля теперь дрожала с такой силой, что с мусорных завалов по краям дороги осыпалась грязь и с тревожным карканьем вспархивали перепуганные птицы-падальщики. Но до тьмы еще оставалось несколько миль пути.

Цыганам зрелище это казалось столь привычным, что они не обращали на него ни малейшего внимания, однако Роза, Эльрик и Уэлдрейк были не в силах отвести глаз.

Дамба теперь уже не просто дрожала - она мерно раскачивалась у них под ногами, точно невидимая рука качала их всех в огромной колыбели, а тень на горизонте выросла, затмив дорогу от края до края.

- Мы - вольный народ! Мы идем по дороге, и у нас нет хозяев! - во весь голос прокричала какая-то женщина.

- Ура! Ура! - заливается Уэлдрейк. - Ура вольной дороге! - Но голос его прерывается, когда они подъезжают ближе и видят, что именно надвигается на них - первое среди многих.

Оно подобно кораблю, но это не корабль. Это гигантская деревянная платформа шириной с добрую деревню, которая катится вперед на неимоверной величины деревянных колесах. По нижнему краю ее окружает непроницаемый кожаный полог, по верхнему идет частокол, а над ним возвышаются крыши домов и шпили - там, похоже, скрывается целый город, и все это движется, движется на исполинской платформе.

Одной из многих и многих сотен.