Месть Розы. Романы

Они оказались в галерее со стенами из живой изгороди, явно выращенной специально, чтобы создать этот проход, и Эльрик подивился, до чего искусен был народ, что жил здесь прежде. Пережил ли кто из них приход Хаоса? И где же они тогда?

Галерея расширилась, переходя в просторный туннель.

Там их поджидал Коропит, задыхавшийся от волнения и быстрого бега. При виде отца слезы выступили у него на глазах.

- Быстрее, папа! Гейнор убьет ее, если мы не поторопимся! Он их всех убьет!

И он метнулся вперед, то и дело оглядываясь и подгоняя их криками. Он сильно вырос за это время и здорово похудел, сделался таким же нескладным и угловатым, как отец. Они бежали по галереям, залитым зеленым светом, по залам, чей покой ничто не нарушало, кроме их шагов, по анфиладам комнат, чьи окна под самым потолком выходили в серебристую пещеру; нигде не было ни пуши, дух запустения царил повсюду. Они бежали вверх по спиральным лестницам и изгибающимся коридорам, по этому странному городу-дворцу или по дворцу, огромному, как город, - где мягкий, незлобивый народ жил некогда в мире и гармонии…

…и вдруг слышатся звуки боя - на психическом, магическом и физическом уровне… все вокруг взрывается вспышкой желто-алого света - обрушивается непроглядная тьма, водоворотом кружатся краски, неведомые человеческому глазу, и слышатся гулкие звуки, подобные сердцебиению…

…и Эльрик первым вбегает в зал, масштабами, красотой и утонченностью напоминающий пещеру, оставшуюся внизу, - словно он был возведен в подражание ей…

…и на полу голубого мрамора, пронизанного серебристыми жилками, видит распростертое тело девушки, которую сразу узнает по одежде и рассыпавшимся золотистым волосам. Меч выпал у нее из правой руки. Но левая еще сжимает кинжал.

- Нет! - в ужасе кричит Коропит Пфатт. - Она не могла умереть! Этого не может быть!

Эльрик, вернув в ножны Буреносец, опустился рядом с ней на колени, нащупывая пульс. Голубоватая жилка билась на горле слабо, но ровно, и спустя миг девушка открыла прекрасные карие глаза.

- Гейнор? - прошептала она.

- Похоже, он сбежал, - отозвался Эльрик. - И сестры, видимо, с ним.

- Нет! Я была уверена, что сумею их защитить! - Роза попыталась подняться, но усилие оказалось для нее слишком велико. Коропит Пфатт выглядывал у Эльрика из-за плеча, жалобно бормоча слова утешения. Она ободряюще улыбнулась. - Я не ранена. Просто очень устала. - Дыхание ее было прерывистым. - По-моему, Гейнору помогал кто-то из Владык Хаоса. У меня на него ушли все заклятия, что я купила в Оио. Почти ничего не осталось,

- А я и не знал, что ты колдунья, - заметил Эльрик, помогая ей сесть.

- Мы владеем природной магией, - отозвалась она, - но мало кто ею пользуется. Зато Хаосу сложнее с ней бороться, и это меня здорово выручило. Хотя я надеялась на большее: что сумею пленить его и кое о чем расспросить.

- Мне кажется, он по-прежнему на службе у графа Машабека, предположил альбинос.

- Уж это мне хорошо известно, - произнесла Роза с напором, но ничего больше не пояснила.

И лишь спустя некоторое время, уже после того как Коропит вернулся с Уэлдрейком и матушкой Пфатт, - которых провел сюда более длинным, зато куда более безопасным путем через внутренние туннели, - Роза оправилась достаточно, чтобы начать рассказ.

Пробравшись в пещеру («сквозь измерения, тайком, как воришка»), она отыскала прячущихся там сестер, которые потерпели неудачу в своих собственных поисках во множестве вселенных. Роза вновь предложила им помощь, и те с благодарностью согласились, но Гейнор со своей цитадели, всего в пятидесяти милях отсюда, почуял неладное, должно быть ощутив разрывы в ткани пространства, и во главе целого отряда явился сюда за сестрами и их сокровищем. Он не ожидал встретить сопротивление - тем более от Розы, чью утонченную магию Хаосу понять не под силу.

- Мое колдовство берет истоки не из Хаоса или Закона, - пояснила она, - а из мира Природы. Порой проходят годы, прежде чем одно из наших заклятий достигнет цели. Зато действуют они наверняка, и спасения от них не существует. Наше призвание - выискивать и уничтожать тиранию в любых видах. И нам это столь хорошо удавалось, что вызвало гнев владык Высших Миров, которые правили посредством тех людей.

- Так вы Дщери Сада! - перебил ее восхищенный Уэлдрейк и тут же смутился, когда все взоры устремились на него. - Я слышал одно персидское сказание. Или багдадскую сказку - не помню точно. Иначе их называли еще Дочери Справедливости… Но вы приняли мученическую смерть… Прошу простить меня, сударыня. Это звучало так:

Тяжелой поступью Малкольм
Явился в сад, один.
В его руке пылал Огонь,
Он нес цветам и смерть, и боль…
И так погиб Брандин.

Боже правый, сударыня, порой мне кажется, что я оказался в плену огромной нескончаемой поэмы моего собственного сочинения!

- А вы помните конец баллады, мастер Уэлдрейк?

- Их было несколько разных, - уклончиво ответил поэт.

- И все же вы должны его вспомнить!