Месть Самурая

На лице Валерии проступило новое выражение. Теперь она не казалась радостной и счастливой. Ее коричневые глаза сделались непроницаемыми. Она опустила голову и принялась есть. Ее плечи были очень прямыми. Взглянув на нее, Виктория тоже села прямо и вытянула шею, чтобы казалась длиннее и тоньше.

— У меня юбка закашлатилась, — сообщила она. — Школьная. Неприлично ходить в такой.

— Новую купим, — пообещал Валерий, не переставая жевать. — Напомни вечером. Поищем в интернете.

— Почему не в магазине? — надулась Виктория. — Мне еще много чего надо.

— Тогда терпи до выходных, — сказал он, пожимая плечами. — У меня работа.

— Я не хочу до выходных. Я хочу сегодня.

— Вика! — прикрикнула на дочь Валерия. — Что это еще за тон? Ну-ка, смени быстро. Не то не будет тебе ни юбки, ни всего остального.

— Почему же. — Валерий снова пожал плечами. — Юбку купим, нужно же в чем-то в школу ходить. А вот остальное… Остальное заслужить надо.

Дух противоречия проснулся в душе маленькой Виктории.

— Я не хочу заслуживать! — заявила она.

Он пожал плечами в третий раз:

— Не надо. Никто не заставляет. Твой выбор, Вика.

— Тогда мне ничего не надо! Ни юбки, ни вообще ничего.

Девочка засопела, раздув ноздри.

Отец равнодушно посмотрел на нее:

— Как хочешь.

Виктория швырнула вилку, вскочила и выбежала из кухни.

Валерий повернулся к Валерии:

— Верни ее.

— Почему не сам? — нахмурилась она.

— Так будет психологически верно, — пояснил он. — Это покажет Вике, что мы заодно, что у нас команда, а против команды не попрешь.

— Почему же тогда ты меня вчера не поддержал? Когда я настаивала, чтобы Вика вовремя отправилась спать?

— Еще до того я пообещал ей, что она сможет лечь на полчаса позже.

— Выходит, твое слово важнее моего? — прищурилась Валерия.

Борода Валерия задвигалась вместе с крошками, когда он ответил:

— Конечно. Глава семейства — отец. — Последнее слово всегда за ним. И первое.

— Почему это?

— Что почему?

— Почему ты считаешь себя главнее?

Валерий усмехнулся:

— Кто в нашей семье добытчик? Не я?

— Я тоже зарабатываю! — запальчиво воскликнула Валерия.

— Ой, я тебя умоляю. Сколько ты там зарабатываешь в больнице своей. — Он наконец воспользовался салфеткой, вытерев сначала руки, а потом уже рот. — Зови Вику. Пусть вернется на место и доест все, что бросила.

— Сам зови!

Валерия встала и принялась собирать посуду со стола. Ей вдруг вспомнилось, как ночью Валерий потребовал от нее сделать то, что она не очень-то любила делать. Причем слово подобрал какое-то обидное. Исполни. Ласково попросил, не требовал, но все равно как-то неприятно. И чувство унижения осталось. Интересно, кто ему там в клубе исполняет?

Валерия раздраженно загремела посудой, засовывая тарелки в посудомоечную машину.

— Ты оглохла? — спросил Валерий.

Он не повысил голоса, но тон изменился. Поджав губы, Валерия не ответила.

— Хорошо, — произнес он. — Я понял. Ты не желаешь со мной разговаривать. Что ж, это твой выбор. Поиграем в молчанку.

Он встал. Валерии захотелось причинить ему боль, и она знала, как это сделать.

— Ты всегда во что-нибудь играешь, — обронила она. — Игрок.

— Что? Что ты сказала?

Валерий схватил ее за предплечье и повернул к себе.

— Что слышал!

Она вырвалась и снова отвернулась.

— Ты мне до конца жизни будешь теперь напоминать? — прошипел Валерий.

Валерия подумала, что не следовало колоть его так сильно. Впереди выходные, а квартира во время размолвок становится такой большой и неуютной.

— Ты сам собрался играть в молчанку, — произнесла она с упреком. — Не я.

— Не крути! — Он опять заставил ее стать к нему лицом. — Ты намекала!

— На что? — спросила Виктория, вернувшаяся в кухню уже полностью одетая и с рюкзаком за спиной.

Понятное дело, она даже не догадывалась о том, что одно время ее любимый папа был азартным карточным игроком и просаживал целые состояния в казино и подпольных клубах. Валерия его тогда в беде не бросила, вытащила из этой трясины. Уже за одно это он обязан хранить ей благодарность по гроб жизни. Но Валерий не из тех, кто признает свою зависимость перед кем-то или перед чем-то. От него благодарности не дождешься.

— Тебя дочь спрашивает, — сказал он Валерии. — Ответь ей.

— Мы с папой поспорили немного, — выдавила она из себя. — Сама знаешь, как это бывает, Вика. Слово за слово, и вот уже ссора получилась.

— Сегодня ты Вику отвозишь, — произнес Валерий резко. — Мне некогда.

И вышел из кухни, ни с кем не попрощавшись.

— Ого! — прошептала Виктория. — Злой.

— Остынет, — ободряюще улыбнулась Валерия.

Они вместе вышли из дома и сели в ее «Ситроен». Валерия включила зажигание и радио, настроенное на волну классической музыки. Заиграли скрипки и виолончели. Ворота разъехались. «Ситроен» выехал из гаража на улицу.

— Быстрее, мама, — попросила Виктория. — Я опаздываю.

— Успеем.

Валерия посмотрела по сторонам и переехала на другую сторону тихой улицы с особняками за оградами.

Диктор объявил по радио следующий номер.

— Что такое «исполняет»? — спросила Виктория.

Валерия непроизвольно поморщилась и посмотрела на дочь в зеркало.

— Что за глупые вопросы! Ты знаешь.