Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 1

И не только создатель «Преданной», «Характера», «Приключений Эбера» отверг напутствие великого писателя, но и многие последователи мистики, спиритизма, кровавых ужасов, не претендуя на славу Дюма и Гюго, провозглашали право писателя на полную свободу в изображении отвратительного, потустороннего, сюрреалистического мира. Один из таких авторов — Вилье де Лиль–Адан (1838–1889). Во многих его романах ощущается влияние Эдгара По. Он с увлечением проявляет вкус к таинственности, кровавым сюжетам, плотским утехам. В «Новых жестоких рассказах» (1888) стремление писателя показать жизнь отдельного человека на рубеже познаваемого мира и потусторонней неизвестности усиливается. Автор пытается высветить темные стороны человеческой души, упивающейся чужими страданиями. Порою его «черный юмор» переходит в острую сатиру на нравы современного общества, в котором нет места для светлых идеалов, а есть всеобъемлющая глупость толпы, жестокая тирания денег, триумфальное торжество злобной посредственности.

Именно в этот период зарождается новый жанр так называемого бульварного романа, в котором незамысловатость сюжета дополняется обилием кровавых сцен, описанием мрачных подземелий, напряженной таинственности. Ярким представителем нового жанра для «читающей толпы» стал известный журналист, автор нескольких буржуазных мелодрам Ксавье де Монтепен (1823–1902). Он возродил жанр фельетонного романа, создав ряд многотомных, изобилующих эротикой и убийствами, произведений. Их охотно читали не только представители низших слоев общества–люди бульваров и узких окраинных улиц, но и буржуа среднего достатка и даже богатые и весьма преуспевающие люди.

Скандальную известность принес автору роман «Девушки из гипса» (1856), после публикации которого Ксавье де Монтепен был привлечен к суду за подрыв нравственных устоев общества.

И все же мастеру «литературы для толпы» были присущи и поиски новых злободневных тем. В ряде романов Ксавье де Монтепен раскрывает панораму современной жизни, наполняя ее реалистическими сценами и острыми социальными проблемами. Он вводит читателя в мир парижской богемы, распахивает двери в палаты больниц, кабаки и притоны большого города, в которых нищета и бесправие соседствуют с благородством и добротой, жестокость и бессмысленность существования с верой в человека, умеющего найти луч света в темном царстве мистики, жестокости, страха. Один из исследователей творчества Ксавье де Монтепена отмечал, что «реакционные взгляды и недостаток художественного мастерства не позволяли ему подняться до подлинно социального романа». Другой критик в конце прошлого века пренебрежительно писал о мастере «чтива для толпы», что он наводнил книжный рынок сотнями романов, но так и не удостоился чести считаться настоящим романистом. «Несмотря на беззастенчивое воспроизведение всяких парижских вертепов и безобразий и широкое пользование мелодраматическими приемами, Монтепен успехом не пользовался и только судебное преследование, вызванное скабрезностью некоторых описаний в «Девушках из гипса», обратило на него внимание публики».

Такая оценка современного критика, может быть, и не лишена объективности, однако в литературе мы имеем множество примеров, когда при жизни писателя или поэта его творчество низвергалось в прах, а после смерти непомерно превозносилось, уводя читателей в сторону от истинной ценности того или иного произведения. Оценкой творчеству Ксавье де Монтепена может служить и такой факт: к концу прошлого века в России было опубликовано на русском языке более 60 его романов. И все они находили своего читателя. В 1903 году в Киеве вышло в свет даже полное собрание сочинений французского писателя, в число которых вошли и такие пользовавшиеся широкой известностью среди читателей произведения, как «Марионетки», «Супруги Сатаны», «Драма в розовом доме», «Адская женщина», «Двоеженец», «Дети ада», «Дочь убийцы», «Ясновидящая», «Мошенническая контора», «Мщение» и другие.

Конечно, читателя воспитанного на высокой литературе критического реализма, возмущали сцены бессмысленной жестокости и эротического беспредела, и все же необходимо подчеркнуть, что предназначение писателя — показывать жизнь во всех ее проявлениях. Разница состоит лишь в том, как это делать, глубоко задевая пласты человеческой души или лишь вспахивая неглубокие борозды социальных проблем общества, к которому приковано внимание автора.