Месть сурка

— Мальчик?! — Воландеморт был обескуражен. Он привык, что его все бояться, а тут волшебник в магловской одежде стоит совершенно спокойно. — Да ты знаешь, сколько мне лет?

— Нисколько. Вам даже часа не исполнилось. Демиург только что создал эту вселенную и всех вас. Развлекается он так.

— Что за бред ты несёшь? — ещё больше ошалел Воландеморт. — Где дневник?! Круц…

Он недоговорил заклинание. Палочку вырвало у него из руки. Она долетела до Дункана и исчезла в «инвентаре».

Обернувшись к подозрительно затихшим Пожирателям, Том обнаружил, что все они застыли статуями. Судя по двигающимся зрачкам — всё видят и слышат, но пошевелиться не могут. Их палочки тоже полетели к Дункану и исчезли.

— Потом отпущу твоих приспешников, — как ни в чём ни бывало продолжил он. — Так что, Том, поможешь?

— Кто ты такой?! — несмотря на бравурный тон, Воландеморт перепугался. Продемонстрированная мощь казалась невероятной. Невербальные беспалочковые чары, которые он даже не почувствовал. За считанные секунды он лишился слуг и палочки.

— Неважно. Через десять секунд предложение становится неактуальным и переходит к другому волшебнику.

— Чего ты хочешь? — нахмурился Воландеморт.

— Призови демона. Вот, — протянул он неожиданно появившийся из воздуха листок с инструкцией.

Реддл с осторожностью приблизился к белобрысому и взял листок.

— Это сработает? Что-то не верится.

— Должно сработать.

— Ты действительно исполнишь любое моё желание?! — Воландеморт настороженно смотрел на Дункана.

— В пределах разумного.

— Я хочу стать самым могущественным волшебником в мире, и верни мой дневник.

— Это два желания, Том. Я обещал исполнить одно.

— Тогда желаю стать самым сильным магом в мире!

— Окей. После выполнения работы я сделаю так, что ты станешь самым сильным волшебником в мире.

— Даже сильнее тебя? — сощурил красноватые глаза Реддл.

— Мальчик, ты начинаешь меня раздражать, — ледяной и острый как нож взгляд Дункана упёрся в Воландеморта, отчего тот почувствовал себя крайне неуютно. — Возможно, кто-то из твоих рабов окажется посговорчивей…

Том заскрипел зубами, но промолчал. Этот волшебник его пугал, а он давно привык ощущать себя самым сильным и пугающим магом. У его ног появились красный мелок, пять толстых чёрных свечей и голубой кристалл, от которого исходил потусторонний манящий свет. Он молча принялся расчерчивать на каменной поверхности пентаграмму и вписывать в неё знаки. Но не сдержал подозрительности:

— Почему ты сам не вызовешь демона? Он должен убить призывателя?

— Нет, Том, — мотнул головой Хоггарт. — Демон не причинит тебе вреда, если ты его не будешь провоцировать. Тот, кто проводит ритуал, оставит астральный след, чего мне нельзя делать, иначе накроется мой отпуск.

— Отпуск?

— Отпуск.

— Что за отпуск?! — Воландеморт перестал что-либо понимать.

— Обычный отпуск, Том. Это когда человек отдыхает от работы.

— Я знаю, что такое отпуск! — у Воландеморта прорвалось раздражение. — Не пойму, как это связано с призывами демонов?

— Непосредственно. Ты черти-черти. В правом треугольнике поправь руну рад, внизу сотри нижнюю правую часть руны беорк — там должна быть вюн. Кристалл телезмы положи на вершину звезды, а не вниз.

Вновь заскрипев крепко стиснутыми зубами, Воландеморт продолжил чертить. Сверившись с чертежом, он обернулся к Дункану.

— Мне нужна палочка, чтобы зажечь свечи.

Волшебная палочка тёмного лорда появилась в руке Хоггарта. Он кинул её владельцу. У Воландеморта чесались руки вместо активации ритуала запустить в мага авадой, но его остановила мысль о том, что тот может исполнить свою часть сделки. Надежда умирает последней, а Воландеморт сильно мечтал о могуществе и надеялся на исполнение желания. Поколебавшись, он взмахом палочки заставил свечи загореться, встал перед пентаграммой и произнёс:

— Явись, демон страсти! Силой вселенной и своей магией я призываю тебя!

Пламя свечей взметнулось ввысь, словно на них брызнули бензином. Кристалл телезмы стал испускать ярко-голубое сияние и таял на глазах. Вместе с этим линии пентаграммы наливались багровым светом. Когда телезма полностью растворилась, из круга, которым обведён пентакль, в потолок ударило непрерывное багровое сияние.

Через мгновение всё потухло. Свечи прогорели до основания, от телезмы не осталось ни следа, на месте линий и рун оплавились камни.