Месть тараканов

После завтрака мы с товарищем как-то стояли около входа в гостиницу, я, ожидая, что он наконец-то накурится, и мы пойдём на работу, изучал вывеску на башкирском языке. Рядом с гостиницей крутился какой-то невзрачный кудрявый усач в очках и потёртых брюках. Приятель докурил, плюнул по старой заводской привычке на окурок, бросил его с края от входа и тщательно растёр. «Гостиница не место, чтобы всякие тут окурки разбрасывали», поправив очки, встал перед нами в позу боевого сверчка кудрявый очкарик. «Не место?» -Приятель окинул взглядом заваленную мелкими бумажками, окурками и шелухой от семечек, площадь перед входом. «И кто это-всякие? Нас между прочим и пригласили сюда как раз для того, чтобы немного облагородить ваше болото». «Да, знаю, кто вы такие! Мало вас в столовой воспитывали… ну ничего, допрыгаетесь, на улице ночевать у меня будете!»– Неожиданно возбудился очкастый. «Да кто ты такой, чтобы нас выселять?»– Психанул приятель. В общем, слово за слово, и товарищ отправил его на три русские буквы, одна из них оказалась нецензурной и, как позже выяснилось – ключевой. Несколько дней после этой стычки они злобно посматривали при встрече друг на друга, но до столкновений больше не доходило. После этого инцидента, дней через пять, в гостиницу заехали знакомые художники, и мы устроили небольшие посиделки со спиртным. В процессе распития возникло какое-то недоразумение по поводу профессиональных качеств, правда его быстро замяли. Но минут через десять, обсуждая фильм для взрослых, почему-то заговорили о новом тогда ещё боевом стиле – карате. Естественно, я не остался в стороне и, демонстрируя стиль пьяного мастера, неудачно задел художника из другой бригады. До драки, конечно, не дошло – вступились миротворцы, но отношения после следующего стакана немного накалились. Несколько раз к нам заглядывала пожилая дама с регистрации, предупреждая, что уже поздно и надо бы потише. Но мы как-то не придали этому особого значения и даже предложили сто грамм за её здоровье, а она благополучно ушла. Так как я с приятелем через день уезжал в отпуск по путёвке на Кавказ, и заместитель председателя Райпо продал нам настоящие катоновые джинсы по своей цене, не считая вывески на склад, которую мы изготовили из благодарности бесплатно. Правда, джинсы нам достались пятьдесят шестого размера, а мы были сорок восьмого, но всё равно – это была удача, а размер всегда можно ушить. Тогда перешиванием занималось полстраны. По этому случаю мы решили ещё проставиться, и я, как самый молодой и активный, отправился добывать бутылку. Через полчаса, возвращаясь обратно, я обратил внимание на милицейский уазик, стоящий у входа. Оказывается, компания, подождав меня минут пятнадцать, благоразумно решила закончить вечеринку и разойтись по номерам. Только они улеглись, подъехала милиция, и участников посиделок стали выдёргивать одного за другим из постелей. Между сотрудниками милиции активно бегал кудрявый очкарик и лично проследил, чтобы в первую очередь забрали моего приятеля. Так как я из всей компании стоял уже одетый в коридоре и с оттопыренным карманом, меня почему-то арестовывать не стали.

Оказывается в этой ситуации пересеклись интересы очкастого администратора, которого я так добивался в столовой и местных силовиков. В здании районной милиции, перед очередной проверкой необходимо было обновить наглядную агитацию и повесить чеканное изображение основателя ЧК, Феликса Дзержинского. Деньги милиция за такие вещи платить считала ниже своего достоинства, поэтому администратору гостиницы было поручено зорко проследить, когда художники нарушат общественный порядок. В свою очередь кудрявый, убивал сразу двух зайцев, выслуживался перед руководством местного МВД, что повышало его личный и социальный статус, и заодно мог таким образом отомстить моему приятелю.

Наутро в милиции мне сообщили, что ребята проведут в участке несколько дней, так как раньше не управятся, но когда я рассказал о путёвках, пошли нам на встречу и отпустили только моего приятеля за приличный штраф, в половину месячной зарплаты. Вспоминая эту историю, могу отметить только один, да и то сомнительный, положительный итог. Уезжал я в командировку с весом в семьдесят шесть килограмм, а вернулся домой уже шестьдесят четыре. Сейчас бы, конечно, во времена всеобщей борьбы с лишним весом, это можно было бы отметить как успех. Но в те времена толстых не было, а худосочные парни немного комплексовали по поводу своей внешности. Как сейчас справедливо шутят юмористы: -« В концлагере толстых не было!» Остаётся добавить: -«У нас в рекламном комбинате Башпотребсоюза тоже, выпивающие были, встречались даже буйные, а вот с избыточным весом как то не получалось.»