Месть тьмы

Встреченные новым выстрелом из ракетницы, который опять расшугал их строй и сделал лёгкой мишенью не только старой винтовки, но даже и стрел греческих лучников, они впали в панику. Ведя бой за крышу, стимфы забылись и снизились на доступную для стрельбы из лука высоту. А греки не упустили этот момент.

Ещё одна попытка медных птиц собраться для массированного удара, и ещё одна ракета разрушила эту попытку. Грозная винтовка Мосина всё стреляла и стреляла, выкашивая ряды вражеской «авиации».

– Чёрт! – вдруг вскрикнула Варя, хлопая себя по карманам в поисках патронов.

Их не было. Да и с самого начала дядя Миша предупреждал, что их мало. Отбросив трёхлинейку, лейтенант схватилась за «рэп», водя стволом во все стороны в поисках цели, но не находила их. Только Тимохин стоял рядом, облокотившись о подол статуи Афины-воительницы, и расстёгивал ремешки шлема.

– Всё, командир! – сказал он усталым голосом, снимая шлем и вытирая рукавом вспотевший лоб. – Всё, они улетели.

Оглядев небо, Варвара увидела, как высоко-высоко между облаков жалкие остатки крылатых агрессоров улетали по направлению к сияющей далеко на севере, зажатой между высокими горами тонкой полоске.

Опустив враз потяжелевший «рэп», девушка прислонилась спиной к статуе и тяжело осела на кровлю.

– Улетели, – прошептала она, устало закрывая глаза. – Ну и славно…

Глава 5

Кому доводилось ночевать в лесной местности, тот знает, что ночь никогда не бывает тихой. Сотни звуков раздаются в темноте, непроницаемой для человеческого глаза, оттого кажущихся таинственными и загадочными. Но по факту загадочность им придаёт наше собственное воображение, приписывающее самым простым звукам зачастую странное, сверхъестественное происхождение.

И вот – обычный шелест крыльев совы, шуршание ужа в траве, случайный треск упавшей ветки вдруг обретает угрожающие свойства. Словно неведомые чудовища, скрытые от взгляда темнотой, специально пугают наши расшалившиеся фантазии.

Кажется, что вот-вот треск или шелест, который только что звучал где-то неподалёку, раздастся совсем рядом, и в ногу вам вцепятся чьи-то зубы или на спину навалится неведомый монстр, обхватив когтистыми лапами вашу шею. Крупные мурашки по коже, нервный стук сердца, рваный сон как минимум – вот результат таких представлений.

В домике у озера, погружённом во тьму, ни единым огоньком не проявляющем хоть какую-то активность, затаились люди, в силу своей профессии лишённые подобных комплексов. «Волкодавы» суровый народец.

Им не надо было воображать и представлять себе разных чудовищ, духов и прочую нечисть, ибо в эту ночь они ждали в гости вовсе не воображаемых монстров, а вполне реальных. И не только их.

– Скучно чего-то. Может, музы́чку включим? А, товарищ майор?

– Я тебе включу сейчас. Так включу, долго не выключишь, в ушах звучать будет.

– Злой вы, командир! Никакого сострадания к подчинённым.

– Кот! Пушкин дописался, Гагарин долетался, а… Окончание поговорки знаешь?

– А как же! Её все знают. Пушкин дописался, Гагарин долетался, а Дон Жуан…

– Кот! Понял, что тебя ждёт, если ты ещё раз до меня…

– Так точно! Всё, умолкаю.

Темнота егерского домика наполнилась сдавленными смешками, бойцы Маз и Белый изо всех сил сдерживались, чтобы не ржать во весь голос, слушая перепалку командира и Кота. Но даже тихие звуки действовали на Сулинова раздражающе, что сразу же проявилось в виде командирской ругани:

– Это кому там смешинка в рот попала? Кому так весело?

Желающих признаться не нашлось, оба разом притихли. Не пытаясь вычислить весельчаков, майор тихо подошёл к своему заму, занимающему наблюдательный пост у южного окна.

– Обстановка? – спросил он шёпотом.

– Всё чисто, – коротко отрапортовал боец.

– Ну-ка, пусти, – похлопал его по плечу командир.

Сухарь, подтянув пулемёт, немного сместился, уступая Сулинову окно для осмотра местности. Тот целую минуту изучал видимую территорию через бинокль с прибором ночного видения, затем, беззвучно чертыхнувшись, отошёл вглубь комнаты за специальную ширму, встав за спиной Кота, следившего за мониторами наружного наблюдения.

– Всё чисто, шеф, – упредил Кот его вопрос. – Ни камеры, ни датчики ничего не фиксируют. Даже белки с ежиками не бегают, словно вымерло всё.

Командир скептически окинул взглядом мониторы и с едва заметным злорадством в голосе спросил, ткнув пальцем в один из экранов:

– Значит, говоришь, и белки не бегают?

Оператор посмотрел, куда указал майор, и ухмыльнулся:

– Вот же шельма, шустрая какая!

На всю ширь монитора виднелась беличья мордочка, дёргающая носом и шевелящая усиками. Как видно, она сидела на ветке перед камерой и с любопытством обнюхивала столь необычный для неё предмет. Из-за серо-зелёной цветовой гаммы, которую выдавало «ночное видение», белка казалась пришельцем из старых фантастических страшилок.

– Шугануть её? – спросил Кот, берясь за джойстик управления камерой.