Месть тьмы

На территории полиса, в одном из гимнастических залов, Костас организовал встречу между делегацией кентавров и разысканных горе-насильников. Те, разумеется, всё отрицали, поскольку по пьяни мало чего помнили.

Под надзором городских военных и лично хилиарха было достигнуто соглашение о поединке между обидчиками и обиженными. Дальше было веселее, Тыгдыканус в паре со своей сестрой в драке против трёх человек и одного сатира отвели душу, напинав тем по полной! Все претензии были аннулированы.

Сама драка так понравилась обеим сторонам, что было достигнуто соглашение сделать её еженедельной и проводить совместно, всё в том же зале. Так и появились в полисе военно-спортивные соревнования, положившие начало дружбе между жителями Анонимуса и свободными племенами кентавров. А дружба, как мы уже знаем, переросла в крепкий союз.

– И вот на четвёртый день праздника виноделия на соревнования прибыли уже воины всех свободных племён, а не только нашего, – вдохновенно продолжал болтать четвероногий мальчик.

Увлёкшись, он не смог вовремя остановиться, перескочив на летопись спортивных состязаний, перечисляя во всех подробностях составы команд, количество раундов, результаты боёв и подробные характеристики почти каждого спортсмена. Это был перебор…

– Бе-ги-и! – успел проорать Ашас, вместе с Долгоруковым повиснув на плечах Александра, когда тот пытался дотянуться до шеи рассказчика.

Но Тимохин, рыча как бешеный енот, сумел вырваться и, не стесняясь в выражениях, обещал завязать «долбаному стендаперу сицилийский галстук[18] по последнему писку моды!»

Нечего и говорить, что при виде такого неистовства посланца мира богов впечатлительный Келкас, напуганный до конских яблок (в буквальном смысле), умчался, не вписываясь в повороты и врезаясь по ходу во всё, что только можно.

Скрылся он из виду, чтобы не соврать, раза в три-четыре быстрее, чем появился. Рвущегося в погоню за бесстыжим балаболом внештатника отпаивали ещё минут десять неразбавленным вином, услужливо подливаемым Пенелопусом.

Когда пожар ярости был потушен, гости и распорядитель дома стратега расселись на бортике фонтана и, передавая друг другу ополовиненную амфору, также пригубили неразбавленного, стараясь расслабить напряжённые нервы.

Пьяненько хихикая, Пенелопус горькой иронией перечислял предстоящие слугам работы по устранению последствий бегства кентаврика. Их оказалось не так уж и мало, ведь Келкас, дюзнув на полной скорости, не сразу нашёл нужное направление, а потому нарезал по дворику пару панических кругов. В итоге слугам предстояло: поставить перевёрнутые столы и подобрать разбросанную посуду, заменить раздолбанные скамьи, вернуть на пьедесталы опрокинутые бронзовые статуи (мраморную придётся выбросить…), подвязать поломанные ветки апельсинового деревца и пересадить цветы в новый вазон (прежний уже не склеить). Ах да, и кому-то ещё предстоит очистить пол от конского навоза, потому что кентаврик очень сильно напугался…

– На фига вы вообще этого подросткового коня в дом впустили? – ещё с едва заметным в голосе раздражением спросил Тимохин, вспоминая, как на церемонии Тыгдыканус попросил Марию присмотреть, пока он в походе, за его дорогим племянником. – Поставили бы его в стойло. Что у вас, конюшни нет?

– Ик? Э-э-э, нет, ува… ик… уважаем… мый Александр, – лениво ответил сатир, с трудом ворочая языком. – Тыгдык… тыг… канус, уважаемый в полисе чело… э-э-э… уваж… аемый в полисе конь… нет… короче! Уважа… мый у нас воин. Вот! К нему и… ик!.. к его племяннику ни-и-зя без почтения.

Силы покинули тщедушного рогатого распорядителя, и он, раскинув копытца, завалился боком на Тимохина, сразу же захрапев.

– Э, да ты, ваше благородие, нарезался! – процитировал Жоржа Милославского парень и без всякого сочувствия спихнул сатира на пол. – Ну что, однополчане, какие планы на остатки вечера и грядущую ночь? Спать, честно говоря, что-то не хочется. Ни в одном глазу.

– Мне тоже неохота, – отозвался Всеволод. – Но никаких особых идей об вечернем досуге, увы, нет. Разве что только… – Его голос заговорщицки понизился. – Думаю, не сходить ли к девчатам в купальню, принять ванну вместе с ними?

– С ума сошёл? – повертел пальцем у виска его напарник, и Ашас согласно закивал. – Что-то я не помню, чтобы кто-то из них нас с собой звал. А явиться в женскую баню без приглашения – это, извиняюсь, лучший способ шайкой в лоб словить! А в случае с Варькой так и того хуже. Ты вспомни, с чем она уходила.

Саша намекал на то, что их начальница вернулась за своим оружием и кейсом. То есть в ванную лейтенант пошла вооружённая. Данный аргумент заставил Долгорукова задуматься, и он, почёсывая затылок, стал просчитывать всевозможные риски своего скоропалительного плана. Получалось, что если Варвара Андреевна посчитает визит своих подчинённых на территорию купальни нежелательным актом, то РПР в её руке может запросто обеспечить вторженцу бездетное существование.

Понаблюдав за его потугами, Тимохин осуждающе помотал головой, сплюнул и, чертыхнувшись, выдал: