Месть Ведьмака

– Потому что подозревал, что домовой скорее заключит его с тобой, чем со мной. Впереди у тебя еще многие годы, вам жить и работать вместе. А моя жизнь почти подошла к концу. Я был не готов узнать правду. Не хотел услышать слова, которые бы подтвердили мои подозрения. И потому промолчал. Но теперь я спокоен и готов склонить голову перед неизбежным. Давай, парень, выкладывай все без утайки. Я хочу знать подробности.

И я поведал ему, как Кратч согласился при необходимости приходить мне на помощь в обмен на кровь врагов. Я описал, как он убивал ведьм под башней, как по каменным ступеням стекал поток крови, в котором плавали десятки остроносых туфель.

Впрочем, кое-что я все же утаил. Я не сказал ему, как погладил домового и даже поделился с ним своей кровью. Я знал: Джон Грегори этого не одобрит. Несмотря на решимость быть честным, откровенность давалась мне с великим трудом.

Затем я рассказал про Алису и Лукрасту и, выбрав подходящий момент, протянул учителю ее записку. Пока он читал, я молчал. Не говоря ни слова, он вернул мне записку, и я продолжил свой рассказ, который закончил тем, как меня спасла Грималкин.

– Как ты думаешь, что будет теперь? – спросил учитель и, поднявшись на ноги, принялся расхаживать передо мной взад-вперед.

– Я больше никогда не увижу Алису, – ответил я. – А если увижу, она будет мне чужой, а может, даже врагом.

– Забудь о ней! – гневно воскликнул мистер Грегори. – Выброси из головы. Я имел в виду вещи поважнее. Что теперь предпримут ведьмы?

Я пожал плечами:

– Они могут пробраться в сад и вновь попытаться завладеть головой своего повелителя. В этот раз мы застали их врасплох, но теперь они знают, на что способен домовой. Без сомнения, они объединят силы и совместно используют магию. Это будет настоящей угрозой. Мощь домового имеет свои пределы.

– Тоже верно, парень. Мы сами это видели, когда он сражался с Лихом. Но сюда может нагрянуть сам Лукраста. И кто знает, на что он способен! Считается, что, завершив ритуал, маг приобретает безграничные способности. Лично мне в это верится с трудом, но получи он хотя бы их часть, нам не позавидуешь. Мы знаем, как сражается Грималкин, но даже она оказалась перед ним бессильна.

Внезапно мне вспомнилась одна деталь схватки с ведьмами на ступенях башни:

– Когда я пытался выманить из башни как можно больше ведьм, Лукраста вышел на балкон вместе с Алисой и, пристально посмотрев на меня, швырнул в мою сторону шар магической энергии. Я ощутил удар и боль. Но если этот маг так силен, то почему он не убил меня на месте?

Эта мысль не давала мне покоя весь обратный путь. Неужели потому, что я был седьмым сыном седьмого сына и во мне текла кровь ламии? А что, если энергией в меня швырнула Алиса, а не маг, внезапно подумал я. Но мысль была такой неприятной, что я выбросил ее из головы.

Мистер Грегори почесал бороду:

– Наверное, потому, что ты что-то значишь. Или же наделен неким иммунитетом к действию темных сил.

Я кивнул в знак согласия. Такое вполне возможно. От своей матери я унаследовал много удивительных даров: способность замедлять и даже останавливать время, способность чувствовать чью-то близкую смерть и, совсем недавно, дар охотника, способность чувствовать местонахождение цели.

– Но ведьмы могут кое-что еще, – добавил я, поразмыслив. – Они направляются сюда, их как магнитом притягивает голова. Не исключаю, что они принесут с собой тело, чтобы оно было рядом, когда настанет Хэллоуин. Это, как известно, их главный праздник. В полночь, когда состоится шабаш, они наверняка попытаются соединить тело с головой и вернуть дьявола к жизни.

– Да, парень, ты прав относительно даты. Именно на Хэллоуин, собрав шабаш на Пендле, они вызвали его в наш мир. Согласен, вполне вероятно, что в этот день они попытаются и воскресить его, обеспечив победу Тьмы над Светом. Но это не обязательно случится в полночь. Закат тоже очень удобное время. На закате, когда свет готов уступить место тьме, темные чары особенно сильны.

Когда стемнело, я отнес к себе в комнату свечу. Грималкин решила спать в саду, рядом с кузней, которую она строила.

В моей старой комнате все было новым: доски пола, кровать, туалетный столик и занавески. Нетронутой оставалась лишь одна вещь, которую я первым делом исследовал, как только оказался в доме учителя. Три стены покрывал новый слой штукатурки, а вот четвертая осталась неоштукатуренной, хотя и слегка закоптилась во время пожара. Мой наставник не стал ее трогать, потому что на ней было тридцать имен, в том числе и мое собственное. Это были имена его учеников. Или, скорее, имена тех, кого он начинал учить. Примерно треть их, включая моего предшественника, Билли Брэдли, погибли страшной смертью, постигая наше ремесло. По крайней мере один перешел на сторону Тьмы, а многие другие просто не закончили обучения. Я знал лишь троих, кто это сделал: отец Стокс, Билл Аркрайт и, совсем недавно, Джад Бринсколл.