Месть Владигора

«Нет, рано еще Владигору праздновать победу над борейцами! И не приспело время погибнуть храброму синегорцу! Владигор еще должен преисполниться тем, чем полон я. В нем еще слишком много от добряка Белуна. Повоюйте еще, сыны Бореи и Синегорья. Пусть побольше ожесточатся друг против друга ваши глупые сердца!» — так думал этот злокозненный человечишко.

8. Огромные деревянные руки

— Ну, заходи к нам смелее, не бойся, не бойся! — ободрял князь Гилун робко стоявшего у порога «княжеского» дома Кутепу, стараясь говорить как можно приветливей, что, однако, плохо у него получалось. Чародей Крас, знавший, что его позовут вожди, продолжал изображать из себя недотепу-смерда и поэтому жался у дверей, неловко держа под мышкой все те же рисунки на бересте.

— Ну, рассказывай нам, смерд, за сколько дней ты бы взялся соорудить то деревянное чудище, что показывал нам недавно? — заговорил красавец Пересей.

Кутепа, делая вид, что смелость вернулась к нему, поклонившись, сказал:

— Великодушные, благороднейшие князья! Никогда еще не приходилось мне изготавливать пороки, да еще такие огромные. Но, видно, сам Перун послал меня к вам, ибо однажды мне приснилось…

— Довольно, довольно! — резко остановил Кутепу Старко. — О своих снах ты бабе своей рассказывать будешь. Отвечай на вопрос четко: через сколько дней мы будем иметь вот этот порок, — Старко вырвал из-под мышки берестяные рисунки Кутепы и развернул их на столе, — и вот этот самострел. Нам он нужен, чтобы сшибать заборола на стенах вместе с людьми, а порок — для разрушения городниц. Ну, говори!

Кутепа-Крас закатил свои желтоватые, лишенные ресниц глаза, призадумался. Потом спросил:

— Надеюсь, в рабочей силе недостатка у меня не будет?

— Нет! — отчеканил Гилун. — Отберешь самых сильных и умелых воинов. Леса вокруг полным-полно. Укажи, какие камни надобны для порока и большого самострела. Годятся ли для него заостренные бревна или колья? Все сделаем, все, лишь бы взять этот проклятый Ладор! — И с горькой досадой добавил: — Сам знаешь, каким неудачным оказался для нас сегодняшний приступ…

— Видел, — вздохнул Крас, — но, вседобрейшие князья, боги наказывают нас, чтобы направить на истинный путь, и нужно всечасно молить их за ниспосланные беды, ибо только они способны…

— Довольно болтать, Кутепа! — грубо прервал чародея Гилун. — Ты так и не дал нам ответ: через сколько дней мы сможем испытать свои пороки в деле? Что тебе нужно, кроме людей? И запомни — ежели не будет пользы от твоих пороков, ты повиснешь вот на этой самой перекладине! — И Гилун ткнул пальцем в одно из бревен на рисунке Кутепы.

Крас, хоть и изобразил на лице сильный испуг, тут же заверил князей в том, что его пороки обязательно помогут взять Ладор.

— Знай же, — подал голос лежащий на постели Грунлаф, все еще страдавший от боли в плече, — если стена при помощи твоего порока будет разбита и мы сумеем ворваться в город, я награжу тебя так, как не награждали даже самых видных дружинников. А теперь иди и немедленно приступай к делу. Благородный Хормут уже знает обо всем. Он подберет тебе людей, каких ты захочешь. Поскольку ты так и не ответил, когда твой порок будет готов, я сам назначаю срок: через три дня! Ступай теперь!

Грунлаф уже не сомневался, что Кутепа — это чародей Крас, но говорить с ним уважительно не мог. Тогда пришлось бы открыть союзникам, кто им помогает, а он не хотел этого делать потому, что в таком случае заслугу игов в организации похода, во взятии Ладора союзники попытались бы преуменьшить. Грунлаф был горд и тщеславен.

Не много дал Грунлаф времени Кутепе на изготовление пороков, но поступил он так потому, что был уверен: не простой смерд взялся за работу, а чародей.

Крас, бродя вместе с Хормутом мимо выстроившихся в ряд борейцев, даже и вопросов не задавал: научен ли кто плотничьему делу? Смотрел кудесник на человека и сразу видел, кто в чем искусен, поэтому быстро отобрал он три десятка опытных, сноровистых работников, а после так сказал Хормуту: — Работать люди попеременно будут ночь и день: одни спят, другие под моим началом рубят, тешут, пилят. То место, где станем пороки делать, окружи людьми, чтобы никто не ведал, что там творится. Если в Ладоре узнают о пороках, не подпустят нас к стенам, чтобы близко установили мы пороки. А это — важно.

Хормут, получивший от Грунлафа приказ во всем слушаться Кутепы, хоть и неприятно ему это было, кивнул и пообещал еще, как просил Кутепа, работников кормить получше. И началась работа.

А в лесу, среди сосен, Крас уж господином чувствовал себя. Хоть и в прежнем он был обличье, но от смерда Кутепы мало что осталось. Нет, не жестокостью принуждал он рабочих делать то, чего они ни разу в жизни не делали. Рисунки показал им, разъяснил, что да как, а после не отходил от плотников: то дерево покажет, какое надобно срубить, то научит, как отесать его, какие где запилы, зарубы сделать для соединения одного бревна с другим.