Месть. Все включено

Накачавшись кофе, приятели выбирали точку на трассе, прятали машину в кусты, а сами, наподобие каких-нибудь коммандос из фильмов с участием Шварценеггера, принимались терпеливо выжидать жертву. Как только такая случалась, Любчик махал жезлом, а затем препровождал нарушителя к машине, где ждал своего часа Вардюк. Пока Вардюк обрабатывал клиента, Любчик выпасал следующего. Схема была простой, но работала, как хорошо отлаженный механизм. Излишки выколоченных из водителей средств Вардюк с Любчиком исправно сдавали вышестоящему милицейскому начальству и пребывали на отличном счету.

– Ну, что? – спросил Любчик, и утер пот со лба. Солнце, стоя в зените, припекало. – Сколько накосили?

– Не густо, – вздохнул Вардюк из салона, который уже нагрелся, как духовка. С утра им пришлось четырежды переезжать с места на место. Чертовы водители предупреждали друг друга, моргая фарами. Стоило только раз высунуть нос из кустов, и все, никакого клева. В конце концов, напарники свернули в узкую дорогу, ведущую к пансионату механизированной колонны, выкупленному за гроши каким-то нуворишем. Дорога была перспективной в том плане, что на въезде висел кирпич. А, поскольку была суббота, существовала вероятность поживиться за счет компаний, которых хлебом не корми, дай на море выбраться.

– День коту под хвост, – проворчал Любчик, сверяясь с часами. – Еще за этим клоуном в Симферополь переться. По жаре, блядь.

– Сколько там натикало? – осведомился Вардюк.

– Одиннадцать разделить на тридцать.

– Давай в салон. Кассу подобьем. И будем сворачиваться. Пока до того гребаного аэропорта дотилипаем, уже и самолет сядет. – Вардюку, получившему приказ лично от Украинского, совсем не улыбалось схлопотать нагоняй.

Утренний «банк» не дотягивал до нормы, лучше, чем ничего, однако хуже, чем обычно.

– М-да, суббота, б-дь, называется, – вздохнул Любчик.

– Может, еще постоим?

– Как знаешь, Коля. Тебе потом перед Михалычем отдуваться.

Вардюк хлопнул ладонью по торпеде.

– Достал он меня.

– Не то слово, – поддакнул Любчик. – Веревки из нас вьет.

– И не конца, б-дь, не краю… – начал Вардюк, и тут запищал телефон. Пожав плечами, капитан поднес к уху трубку:

– Алло? Кто это говорит? Алло? Вардюк слушает? Алло? На связи?

– Кто это?

– Хрен поймешь.

Потом с ним, очевидно, заговорили, и он сделал знак Любчику – помолчать.

– Надо так надо, – сказал в трубку Вардюк.

«Опять какая-то скотина припахать хочет?» – предположил Любчик, и попал почти в точку.

– Коля, кто это?

– Да помолчи, твою мать!

– Ты знаешь, где пансионат «Камень Шаляпина»? – добавил Вардюк, закрывая ладонью трубку.

– Прямо тут он и есть. Еще метров триста вниз скатиться. К морю. И все…

– Иди ты? Отвечаешь?

– Чтоб я сдох.

Любопытство прямо съедало Любчика, но он терпеливо ждал, когда напарник нажмет «отбой».

– Баба какая-то, – Вардюк спрятал мобилку в карман, – говорит, что теперь командует парадом.

– Как это? – удивился Любчик.

– Молча, б-дь. Сказала, Украинский приказал.

– Вот, конь, б-дь, с яйцами! – возмутился Любчик. Ну на х… нам такие дела? Мало того, что и так по уши в говне, так теперь еще и сука, б-дь, какая-то!

– Точно, – согласился Вардюк, скрипнув зубами.

– И чего будем делать?

– Чего делать? – с ненавистью сказал Вардюк. – Будем пердеть и бегать, понял? Возьмем под козырек, и сделаем. Что, б-дь, есть другие варианты? Может, хочешь Михалыча на х… послать?! Так давай! Вперед и с песней!

– Знаешь, что, Коля? – в свою очередь повысил голос Любчик. Задолбал Михалыч со своими загонами. Задолбал, конкретно. То-то, то-это, то мудака киевского встречай, то ему, б-дь, ствол достань, теперь шалава какая-то левая!

Вардюк одарил напарника испепеляющим косяком.

– Свояку спасибо скажи. И себя, блядь, не забудь, с благодарностями.

Любчик сразу сник.

– Да ладно, – сказал он примирительно. – Ладно.

– Вот так-то лучше.

Три года назад они крепко влипли на торговле стрелковым оружием. Конечно, если перепродаешь автоматы с пистолетами на черном рынке, то должен быть готов к чему-то подобному. С другой стороны, а как подготовиться? К тому же, ведь каждый надеется не попасться. И, все-таки они вляпались.

Их грехопадение началось под занавес перестройки. Свояк Любчика, старший прапорщик, наладился тягать пистолеты со склада кадрированной мотострелковой дивизии. За пистолетами последовали автоматы, затем парочка гранатометов, и пошло поехало. Свояк решил подключить к делу Любчика, бизнес следовало расширять. Любчик, в ту пору сержант милиции, сначала пришел в ужас и даже подумывал заложить свояка властям – с оружием шутки плохи, но… То ли родственные узы оказались крепкими, то ли высокая рентабельность предприятия заставила Любчика забыть о долге, а только свояка Гриша не только не застучал, а, напротив, сам вскоре взялся за дело, засучив рукава. Чуть позже Любчик втянул в Мероприятие (это было выражение свояка, Любчику оно понравилось) старшего лейтенанта Вардюка, только-только поступившего на службу в Органы.