Месть железного дворфа (ЛП)

Загадка ночи снова опустилась на мир, но знает ли Нойхейм теперь ответ на куда большую загадку? Я часто задаюсь вопросом куда ушли те, кто покинул этот мир раньше меня, кто уже нашел то, чего я не найду, пока не умру сам. Отправился ли Нойхем в то место, где ему живется лучше, чем в рабстве у Рико?

«Если загробная жизнь — одна из форм справедливости, то, конечно, отправился…»

Я должен верить, что это так, но все же мне больно от осознания роли, которую я сыграл в смерти необычного гоблина, в его пленении и в том, что пришел за ним слишком поздно.

Пришел с надеждой, которой он не смог оправдать. Я не могу забыть, что покинул Нойхейма, из каких бы наилучших побуждений это не было сделано. Я уехал в Сильверимун и оставил егобеспомощным, оставил его с незаслуженной болью.

И вот теперь я понимаю свою ошибку.

«Теперь я вечно буду отрицать такую несправедливость». Если я снова получу шанс найти кого-то, обладающего духом Нойхейма и сложной судьбой Нойхейма, пусть его злобный хозяин поостережется. Пусть законы государства пересмотрят свои действия и оправдают меня, если правители согласятся с моей точкой зрения. А если нет…

Это не имеет значения. Я последую за своим сердцем.

Три утверждения стали ясными для меня в свете откровений, провозглашенных Кэтти-бри.

«Если загробная жизнь — одна из форм справедливости, то, конечно, отправился…» — так я сказал себе, чтобы поверить в то, во что должен был верить. Тем не менее, если загробная жизнь — царство Миликки, то Нойхейму в ней наверняка нет лучшего места.

«Теперь я вечно буду отрицать такую несправедливость», — поклялся я, поэтому буду верен этому обету, ибо верю в силу настроения.

Да, Бренор, мой дорогой друг. Да, Кэтти-бри, жизнь моя и моя любовь. Да, именно Миликки была той, кому я посвящал всего себя.

«Это не имеет значения. Я последую за своим сердцем».

— Дзирт До’Урден.

ГЛАВА 8. ВЛИЯТЕЛЬНЫЕ ДРУЗЬЯ

— Ты достаточно хорошо знаешь этого информатора? — спросила Синафейн свою спутницу, пока они шли, тщательно скрывая свои маленькие санки под навесом берега реки. Вода замерзла, но это едва ли могло гарантировать безопасность, поэтому пара то ехала на санях, то шла пешком, направляясь к западному берегу.

— Я знаю его много лет, — ответила красивая и стройная эльфийка с голубыми глазами, которые, казалось, светятся в ночи, настолько яркими были искорки, пляшущие в них. Её густые, рыжевато-русые волосы были заправлены под капюшон, мех которого обрамлял её тонкое лицо.

Без него волосы спускались бы ниже лопаток.

— Дроу?

— Я сказала, друг, — ответила девушка. — Тот, кто понимает пути Подземья.

— Но если дроу…

— Вы давите на меня, Госпожа. Я сказала, что у меня есть глаза среди наших врагов. И это все, что вам нужно знать.

— Так ты уверяешь, что твой информатор никак не связан с этим вторжением?

— Не стала бы утверждать подобное, — сказала спутница. — Он связан со всем, в той или иной степени. Его путь пролегает везде. И так как эти дроу, которые сопровождали подданных Многих Стрел — из Мензоберранзана, мой друг, конечно, имеет среди них шпионов.

— Может быть, даже помогая им, — прямо сказала Синафейн, и остановилась, положив руки на бедра и позволяя девушке закрепить сани.