Месть женщины, или История одного предательства

– Я тебя не упрекаю. Просто иногда мне кажется, что я для тебя старый. Тебе же, наверное, хочется в дискотеку или ночной клуб.

– Я уже свое отплясала.

Степан нежно меня обнял и прошептал:

– Ты меня до сих пор стесняешься? Мы уже с тобой столько времени вместе, но ты все не хочешь, чтобы я видел тебя обнаженной. Почему?

– Потому что на моем теле много шрамов.

– А если я скажу тебе, что люблю все твои шрамы?

В эту ночь я перестала стесняться своего тела и разрешила Степану увидеть меня при свете. В тот момент, когда он смотрел на мои шрамы, стало казаться, что они краснеют, набухают и кровоточат, вызывая у Степана неподдельный ужас и отвращение. Увидев, как я съежилась, Степан улыбнулся и стал покрывать меня поцелуями, старясь не обойти вниманием ни один шрам.

– Девочка моя, сколько же тебе пришлось пережить, – прошептал он нежно. – Будь проклят этот пожар.

А я почему-то заплакала, обняла Степана и почувствовала к нему бесконечную благодарность за его трепетное ко мне отношение. А ведь я практически не знала этого человека. Внезапно ворвавшийся в мою жизнь мужчина, изменивший внешность, имя и паспорт… Что мне о нем известно? Да ничего. Значит, у него есть своя тайна, и эту тайну мне никогда не узнать… Его нежность завораживала и подкупала. Я отвечала на призыв его горячего тела и смотрела на него влюбленными глазами. Мне было как-то непривычно признаваться себе в собственной ненасытности.

Мы занимались любовью, а по моим щекам все текли и текли незримые слезы…

А где-то там, за окном, красовалась Венеция – очаровательная, кокетливая, сказочная, изысканная, немного грустная и безумно романтичная. Ей можно простить все, и даже самолюбование.

Где-то там, за окном, город, невозмутимо качающийся на водах голубой лагуны. Город с множеством речных трамвайчиков, водных такси и знаменитых гондол. И пусть этому городу пророчат не самое лучшее будущее, но он останется навсегда в моем сердце самым красивым и великолепным городом на земле.

Я полностью отдалась ритмичному движению тел и пыталась полностью подстроиться под Степана. Наши тела сразу нашли общий язык, а мягкие губы Степана шептали мне на ухо что-то очень приятное.

После близости Степан выглядел абсолютно счастливым. Широко улыбаясь, он притянул меня к себе и, немного отдышавшись, сказал:

– Надя, роди мне сына. Правда, если будет дочка, я буду ей рад. В общем, я считаю, что пришло время подумать о ребенке. Должны же мы после себя что-то оставить. Ты молодая и красивая женщина, так что не стоит отказываться от своего прямого предназначения. Я никогда не оставлю ни тебя, ни нашего ребенка и сделаю все возможное, чтобы мы втроем были счастливы.

Не объясняя ничего, я заплакала и с горечью подумала: почему я не встретила Степана раньше…

Если бы я встретила, то, не раздумывая, подарила бы ему и сына, и дочку. Беременеть, когда тебе почти пятьдесят, невозможно и очень опасно, тем более что тело мое так много вынесло…

Несмотря на то, что Наде со дня на день исполнится двадцать пять, Ольге исполнилось сорок семь. Не за горами климакс. Я слышала о том, что средний возраст начала климакса 48–50 лет. Значит, мне осталось совсем немного. Боже, еще чуть-чуть, и Надя будет страдать от климактерических симптомов. Ее начнет бросать то в жар, то в холод, нарушится сон, появится излишняя раздражительность и утомляемость, боли в мышцах и суставах. А еще говорят, что во время климакса появляется много морщин… Как на все это отреагирует мой организм и перетянутая и пересаженная кожа?

– Я не могу иметь детей, – подавленно произнесла я.

– Почему? – спросил Степан, вытирая мои слезы.

– По состоянию здоровья, – произнесла я безжизненно.

– Ты уверена на сто процентов?

– Точнее не бывает.

– В этом тоже виноват пожар?

– Пожар.

– Будь он проклят!

Степан вновь осыпал меня поцелуями и успокоил:

– Ладно, Надежда, считай, что я тебе ничего не говорил. Живут же люди без детей. Вот и мы проживем.

Я погладила его по руке и прошептала:

– Спасибо.

– За что?

– За то, что ты меня понимаешь.

Мы вернулись домой, Степан усадил меня напротив себя, и я поняла, что предстоит серьезный разговор.

– Надя, я бы хотел, чтобы ты меньше знакомилась с людьми. Неужели тебе не хватает общения со мной? Я считаю, что мы должны вести более уединенный образ жизни.

– Ты о чем? – не сразу поняла я.

– О том, что мне совсем не по душе твоя дружба с Татьяной.

– Но ведь Таня с Марио очень хорошая пара! Мне хочется, чтобы мы дружили семьями. Ведь должны же мы хоть с кем-то общаться. Я думала, что они тебе очень понравились.

– Я не сказал, что они мне не понравились.

– Тогда в чем же дело?

– Я уже сказал тебе, что мне бы очень хотелось, чтобы нам хватало общения друг с другом. Пойми, мы должны вести спокойный и уединенный образ жизни. Если мы оба решили начать с тобой новую жизнь, то в ней нет места посторонним людям.

Я задумалась и осторожно спросила:

– Степан, ты чего-то боишься?

– Ничего я не боюсь, – тут же отрезал он. – Просто мне это панибратство никогда не нравилось. Какого черта ты пригласила их к нам в гости?

– Но ведь я всего один-единственный раз.