Месть Зоны. Рикошет

Все собрались вокруг раненого товарища. Теперь он лежал на некоем подобии матраса, обнаруженного тут же, на складе. Голый до пояса, он являл собой пугающее зрелище. Нарост на месте раны, у шеи был уже размером с полголовы и налился омерзительно синюшным цветом. От основания нароста во все стороны ветвились вспухшие вены. Все это мерно пульсировало, и даже, казалось, светилось. Вокруг были рассыпаны пустые и все еще не вскрытые ампулы, куски окровавленного бинта. Сам Краб спал – беспокойно, нервно вздрагивая во сне.

– Я ему антибиотиков лошадиную дозу вколола, – сказала Лапа. – Еще анестетика и снотворного. И глюкозы для восстановления. Пусть отдохнет немного.

– Звучит профессионально, – заметил Малец. – Надеюсь, выживет.

– Я бы на его месте лучше помер, – сказал Ржавый. – С такой хренью на шее жить страшнее, чем в земле лежать.

– Чушь несешь, – заметил Удачник. – Окажись ты на месте Краба, цеплялся бы за жизнь посильнее его. Видал я состояния и похуже, а болезни – куда более странные. Ничего страшного, очухается… – Он усмехнулся. – Или помрет. Тут уж как фишка ляжет.

– Хватит языками чесать! – подал голос Пузырь, выбираясь из зала с полками. – Смотрите, что я нашел!

Он продемонстрировал большие стеклянные сосуды из толстого стекла. Победно сообщил:

– Это спирт! Настоящий, медицинский.

– Да поздно уже, – поморщилась Лапа. – Раны ему я протерла, да и не осталось там раны почти – только этот волдырь жуткий…

– При чем тут раны? – поморщился толстяк. – Это не для наружного применения.

– А для какого? – моргнула девушка.

Малец нервно хохотнул:

– Шутишь?

– В смысле, вы собираетесь… – глаза Лапы расширились.

– Ну, да, собираемся! – радостно сообщил Пузырь. – А чего бы не собираться при его наличии и под хорошую закуску?

– Что ж, не коньяк, конечно, – заметил Удачник. – Но пир устроить можно.

– Пир, не пир, а расслабиться необходимо, – облизнувшись, сказал Ржавый. – Главное, не нажраться всей толпой, а дежурить по очереди.

– Я могу дежурить, – сказала Лапа. – Все равно я не пью.

Пир вышел странный, но основательный. Малец не привык ко внутреннему потреблению медицинского спирта, но решил, что нет более подходящего случая, чтобы попробовать. Закуска была под стать – столь же бескомпромиссная и брутальная. Армейские сухпайки и тушенка из банок, покрытых толстым слоем солидола, с голодухи воспринимались как королевские яства.

Быстро захмелели, расслабились. Торчок травил какие-то странные байки, в которых невозможно было правду отличить от горячечного бреда. Впрочем, сама реальность в последнее время казалась зыбкой и неправдоподобной.

– Кстати, спирт способствует выведению радионуклидов и прочих радиоизотопов, – сообщил Удачник. – Знаете эту историю про двух наших разведчиков, посетивших Хиросиму на следующий день после взрыва? Так вот, тот, который пил водку на обратном пути, выжил.

– А второй? – пьяно спросил Ржавый.

– А второй вдвое пережил первого, – хихикнул Пузырь. – Потому что не пил и спортом занимался.

– Не помню я, что со вторым случилось, да и не важно, – сказал Удачник. Огляделся. – А где Краб? Давайте его позовем, а то неловко как-то: мы расслабляемся, а его не позвали.

– Он спит, – терпеливо сообщила Лапа. – С самого начала в отключке.

– Да, точно, – кивнул Удачник. – Хотя я помню одного сталкера – он как-то в отключке неделю по Зоне слонялся.

– Это как? – не понял Малец. – В бессознательном состоянии? Как зомби, что ли?

– Именно, – кивнул сталкер. – Только зомби – они же покойники, ходячие мертвецы. А этот был вполне себе здоров. Только влез в какую-то особенную аномалию, которая на мозги действует. И слонялся потом по Зоне, как неприкаянный. Вот я на него и наткнулся дважды. И вроде нормальный, разговаривает с тобой даже – но как-то странно, я бы сказал, не совсем как живой человек. Скорее, как автомат со стандартным набором ответов. После, как он из Зоны выбрался, я его в баре встретил. Так он ничего из того своего рейда не помнил. Более того, он до сих пор уверен, что не ходил в тот раз в Зону, а те, кто его там встречал, – просто, мол, сговорились и шутят над ним таким вот образом.

– А как он выжил в Зоне, если нормально соображать не мог? – спросил Малец. – Тут все внимание концентрируешь, осторожность соблюдаешь – и то не факт, что не влезешь в какую-нибудь ловушку.

– Вот – это и есть главный вопрос! – Ржавый важно поднял указательный палец. – Как говорится, удивительное рядом.

– Это меня как раз не удивляет, – возразил Удачник. – Зона – она умников не любит. Она удачливых любит, что бы это ни означало. А удача никак не связана ни с осторожностью, ни с вниманием. Говорят же про пьяных, которые из окон высоток выпадали – и ничего, живы. А ведь в тех ситуациях разум был не на их стороне.

– Так, может, и нам так надо? – задумчиво произнес Малец.

Он глядел на огонек горелки на сухом спирту из сухпайка. На горелке грелась алюминиевая емкость с консервированной кашей.

– Так – это как? – бросая в рот кусок твердого, как камень, крекера, спросил Удачник.