Место

– Как же так, – обретя наконец дар речи, выкрикнул я, – выходит, опять 37-й год… Культ личности…

– Оставьте ваш хрущевский лексикон, – злобно выкрикнула Рита Михайловна, – разбаловал вас Хрущев своими разоблачениями… Но диктатуру пролетариата пока еще никто отменить не посмел…

– Тише, – оборвал ее журналист, – не то ты говоришь… Речь идет не о нарушениях законности… Речь идет о том, что Щусев с группой ему подобных лиц, втянув в свою организацию незрелую молодежь, совершил ряд преступлений уголовного характера… Вы и сами не подозреваете о многих из его дел… Для того чтобы вы поняли серьезность вашего положения, скажу, что Щусеву, помимо известных вам хулиганских нападений, в которых вы и сами участвовали, приписывают по крайней мере два убийства – в Уфе и Полтаве, которые ранее были не раскрыты и считались обычными уголовными делами… В Уфе им зверски убит майор МВД в отставке с женой и малолетним ребенком, а в Полтаве якобы какой-то даже реабилитированный, который в чем-то был у него на подозрении…

– Вы получите как минимум десять лет, – нервно вставила реплику Рита Михайловна.

– Перестань его запугивать, – оборвал ее журналист. – Он и сам понимает что к чему… Должен заметить, что едва Коля рассказал мне о вас с некоторыми, конечно, подробностями, я понял, что именно вы можете нам помочь… Коля нам не поверит, и более того, Коля нас возненавидит, если мы предложим ему то, что хотим предложить вам… То есть с самого начала мы думали просто вас привлечь, чтоб вы, как я понимаю, разочаровавшись в Щусеве и поняв его подноготную, своим влиянием оказали воздействие и на Колю… Но события приняли такой чрезвычайный характер, что я вынужден был приехать ночью… Меня вечером вызывали в КГБ… Вы ведь знаете, что я и сам давал Щусеву довольно серьезные суммы… Но дело сейчас в другом… К счастью, в Комитете госбезопасности у меня работает старый друг, бывший партизан, замечательный парень. Он работает совершенно в другом отделе, который к вашему делу отношения не имеет. Но, тем не менее, мы созвонились, и у меня с ним был разговор… Конечно, в неофициальной обстановке… Есть одна возможность,– в этом месте журналист сделал паузу и посмотрел на меня, – вы напишете на Щусева докладную в Комитет государственной безопасности и уговорите Колю тоже ее подписать… Как – это уже ваше дело…

– То есть донос? – невольно вырвалось у меня.– Стать стукачом?…

– Оставьте ваш воровской жаргон, – выкрикнула Рита Михайловна,– свою воровскую круговую поруку… Вы должны понимать, что мы даем вам шанс спастись от тюрьмы не потому, что вы наш брат, сват или кум… Мы делаем это ради Коли…

– Да, я это понимаю, – сказал я тихо, – дальше, говорите дальше…

– Поймите, – сказал журналист, – что ваша докладная сейчас, по сути, ничего не стоит… КГБ она не нужна… О Щусеве и так достаточно известно, и ваши сведения никакой помощи не окажут… А что касается раскаяния, то накануне ареста ему не особенно придают значение… Оно даже не смягчит вины… Только если бумаге вашей будет дан специальный ход с помощью моего друга… Ради меня, ради моей семьи, ради Коли… Будем реалистами, наконец… Я, видите, седой уже, а слишком долго витал в этаком небесном эфире… Возможно, даже бумага будет оформлена задним числом и так далее… И, наконец, вас не должна мучить совесть… Ведь Щусев подлец, ведь ужасный подлец, даже если не подтвердятся версии о совершенных им убийствах… И вы ненавидите его, ведь верно?

– Да, – сказал я тихо, – подлец… Но все это так непросто…– Я вдруг совсем потерял ориентировку и раскис.– Колю трудно будет уговорить,– сказал я.– Щусева ведь пытали в режимном лагере, вы ведь знаете… У него легкие отбиты… И Коля это знает, а он мальчик честный…

– Щусев бандит и черносотенец, – выкрикнула Рита Михайловна.– Мало ли израненных бандитов?… А что касается Коли, то это уже ваше дело… Мы бы вас не приглашали, если бы могли обойтись без вас…

– Не надо так со мной! – вспылил я вдруг неожиданно даже для себя. – Я вам не нанятый лакей. – Но тут же одумался, опомнился и осознал опасность, которая действительно мне грозит, не воспользуйся я этим шансом.

К счастью, журналист тут же пришел мне на помощь.

– Я прошу тебя, Рита,– сказал он жене,– не вмешивайся больше в это дело… Это мужское дело… Идите отдыхать,– добавил он мне мягче,– завтра сюда приедет Роман Иванович, мой приятель из органов… Он с вами побеседует… Что-то решим.

– Но только Коле ни слова,– снова не выдержала Рита Михайловна.