Читаем Место битвы – Италия?! полностью

«Хоть и» – это уступительный союз, с которого начинается заключительное поучение Бояна, заканчивающееся словами «кроме головы», и к которому Автор от себя добавляет фразу: «(А) Русской земли безъ Игоря», имея в виду Игоря Святославича (см. первое четверостишие «Слова»), а не того Игоря, которого убили древляне в 945 году, в чём нас пытаются убедить своими переводами некоторые исследователи поэмы. Поэтому следующую фразу стоит разобрать досконально! Она предшествует одному из мудрых и витиеватых поучений, которыми так изобиловали песни «вещего Бояна»: «Хоть и тяжко ти (той) головы, кроме (без) плечю, зло ти (тому) телу (народу) кроме головы (без князя). (А) Руской земли без Игоря!» При разборе этого предложения надо учитывать немаловажный момент, а именно то, что мудрая присказка Бояна идёт не сразу после слов «рек Боян». Это цельное предложение разорвано аллегорической вставкой, где перечислены бывшие правители Киевской Руси.

Сославшись на то, что это мудрое изречение говаривал еще Боян, Автор «Слова» как бы говорит своим высокородным слушателям, что мудрость Бояна справедлива в любые времена, при любом правителе. Перечислять же этих правителей в заключительном абзаце он начинает со Святослава – правителя своего времени, при котором Автор жил и творил. Сложносоставное слово «пестворца» в этом изречении я разбил на два слова и перевёл как «перстом творящий (созидающий)». При этом буква «т» в середине словосочетания является по-видимому конечной в слове «пест» – палец и одновременно начальной в слове «творца» – искусный мастер. Значит, фразу читаем так: «И (в) годину (буква «х» читается как «г» – южнорусский говор) Святослава перстом творящий». Данное выражение подразумевает под собой характерный волевой царский жест (т. е. перстом указующим). Этим жестом вседержавный властелин подводил окончательный итог какой-либо ранее обсуждаемой серьёзной государственной проблеме, за которым следовали созидающие дела его подданных. При этом слово «година» (ходына) в этой фразе надо понимать, как далеко не мирное и благополучное время, ведь именно при княжении Святослава произошли описанные печальные события в стране. Далее перечисление князей идет по убыванию в прошлое: «(В) старые времена Ярослава («Мудрого»), при котором это изречение тоже было непреложной истиной. И, наконец, последним в этом списке князей стоит «Вещий Олег», при котором древнерусское государство называлось тюркским словом каганат. А Олег соответственно был всемогущим каганом[130] (в греческом понимании арх(к)онт), при одном упоминании имени которого трепетали все грозные соседи, именно он провозгласил в 882 году город Киев «матерью городам русским». Летописи приписывают ему объединение Новгорода (Минска) и Киева и образование Древнерусского государства.

Кто такие Каганы? Проблема каганов – одна из наиболее загадочных и спорных в древнерусской истории. Академик Рыбаков в книге «Из истории культуры Древней Руси» отмечает: «Византийский титул пришел на смену восточному наименованию великих князей киевских «каганами». В том же Софийском собор на одном из столпов северной галереи была надпись: «…кагана нашего С…». Заглавная буква «С», стоявшая в конце сохранившейся части надписи, может указывать на Святослава Ярославича или Святополка Изяславича». Также в другом древнерусском письменном памятнике «Слово о законе и благодати» первый русский митрополит Илларион именует великого князя Владимира – каганом. Приведу выдержку из текста: «И вера во вся языки простреся и до нашего языка русьскаго и похвала когану нашему Володимиру, от него же крещении быхом».

После перечисления всех этих великих правителей Киевской Руси, как бы подразумевающего, что именно с них и надо брать пример будущим властителям, следует само мудрое изречение. Оно по сути дела подводит итог всему произведению, которое было предназначено, как своего рода поучение для молодых великокняжеских слушателей, и для действующих на тот момент и будущих правителей нашего русского государства:

«Хоть и тяжко той голове без плеч, зло тому телу без головы». А Русской земле без Игоря!

В этом месте надо отметить, что речь опять-таки идёт о всей Русской земле, а не об отдельно взятом Новгород-Северском княжестве, и о будущем Великом князе Киевского государства, а не об удельном князьке.

Долгожданная встреча

«СОЛНЦЕ СВЕТИТСЯ НА НЕБЕСЕ, ИГОРЬ КНЯЗЬ ВЪ РУСКОЙ ЗЕМЛИ».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Попаданцы / История / Альтернативная история