Место боя

Они очутились в чернильной тьме: вокруг не было ни лучика света, и лишь далеко впереди слабо мерцало туманно-белое пятнышко. Марраша'атах и Вентдарр, поддерживаемые силовым полем, плыли сквозь пустоту километрового шара тюремного блока к растущему на глазах статис-пузырю с единственным на сей момент пленником.

— В каком режиме вы содержите пленника, командор?

— Хронокапсуляция с трехчасовым реабилитационным периодом после операций. Но он здесь относительно недавно — раньше он был в лазарете.

— В лазарете?

— Он попал к нам в очень плохом состоянии. Многочисленные ранения, переломы конечностей, потеря крови… — мы с большим трудом смогли вернуть его к жизни.

— Но я все же не понимаю: почему вы не имплантировали ему общую психоматрицу подчинения и не отправили на ближайшую планету-тюрьму, а держите здесь? — ворчливо спросил Вентдарр. — Вы что, раньше с людьми не встречались?

— С людьми встречался, но с теми, кто сбивает лучших моих пилотов — еще нет.

— И кого же это он сбил?

— Бурквикса, — сквозь зубы произнес Марраша'атах.

— Что? — вскинулся Эмиссар. Командор Тагар Дусит вспомнил формулировку доклада Руалу: про смерть Бурквикса — а его имя было широко известно в Империи — там не говорилось!

— Еашш-руал попросил меня предоставить ему пятерых лучших пилотов для защиты реактора. Я выделил Бурквикса с его командой, но даже не представлял, что они полягут все. Особенно Бурквикс!

— Но откуда вы знаете это, да еще с такой уверенностью? — голос Эмиссара на сей раз выражал не гнев, а заинтересованность. — Почему вы решили, что именно он сбил Бурквикса?

— Мы расшифровали и проанализировали записывающее устройство на борту его истребителя. Вы ведь знаете, что люди используют подобные приспособления для фиксации каждого полета, — растущее на глазах пятнышко превратилось в шар холодного голубоватого сияния восьми метров диаметром. — Вот тут мы и содержим его! — показал на статис-поле Марраша'атах и послал короткий эмпатический сигнал. Поле перед ними вздрогнуло, заколебалось и стало совершенно прозрачным.

Взгляду Вентдарра предстал лежащий на серой металлической пластине с вздутием для головы человек, скорчившийся в неудобной позе. Карие глаза бессмысленно смотрели вверх, пальцы рук изредка подрагивали, словно в конвульсиях. Из-за застывшего глуповато-благостного выражения на лице возраст человека угадывался с трудом, но Вентдарр понял, что он довольно молод, даже по меркам людей (средняя продолжительность жизни килрачей составляла около двухсот лет, на пятьдесят-шестьдесят лет больше человеческой).

— Что с ним такое? — тихо спросил Эмиссар, завороженный бессмысленными выражением глаз человека. Марраша'атах пожал плечами:

— Последствие травмы, следует полагать. Люди называют ее, кажется, «амнезия», и заключается она в потере определенной части воспоминаний, а в его случае — почти всей долгосрочной памяти.

— И это излечимо?

— Без использования определенных методов — нет.

— Так почему же вы до сих пор не применили эти методы? — раздражено бросил Вентдарр, вновь всматриваясь в пустые глаза пленника.

Марраша'атах мысленно усмехнулся и тоже посмотрел на скованного путами остановленного времени человека: посмотрим, как тебе это понравиться!

— Мы применили, но без результатов.

Похоже, что в этот день Эмиссару приходилось испытывать одно потрясение за другим. Медленно повернувшись, он переспросил:

— Что?!

— Его организм противится нашим методам биоинженерии, а особенно — психоматрицам, — здесь старый командор вновь покривил душой, как и в случае с «амнезией»: проблема заключалась не в самом организме, а в странном устройстве, имплантированном в голову пленника. Но рассказывать про это Эмиссару Марраша'атах почему-то почел излишним, как и вводить его внутрь хронокапсулы: устройство маскировало умственную деятельность, но не в силах было скрыть вполне нормально эмпатическое излучение — факт, про который не подумал никто из ученых Конфедерации, проектировавших МИЧ-12КС.

— Но этого не может быть, — Вентдарр растерянно переводил взгляд от командора к пленнику. — Неужели люди смогли выработать какое-то противодействие психоматрицам или иммунитет к методам генной инженерии, а мы про это даже не догадываемся?

— Иммунитет — вряд ли, — возразил Марраша'атах. — Анализы образцов его тела не дают нам повода предположить подобное, даже наоборот: все опыты с отдельно взятыми тканями показали превосходный результат, но как только мы пытаемся проделать то же самое со всем организмом — вот тут и происходит что-то странное, чего мы пока не можем объяснить.

Вентдарр глубоко задумался, рассеяно расчесывая когтями шерсть у основания ушей. К чему-чему, а к такому повороты событий он не был готов, но в то же время прекрасно понимал, как может заинтересоваться подобным Руал.