Место для нас

А теперь Люси осторожно спросила:

– Так что случилось?

– Почему бы тебе не сделать заказ? – проговорила Флоренс. – А потом я тебе расскажу.

Когда Люси принесли пакору, которая действительно оказалась превосходной, она несколько минут ела в тишине, потому что была жутко голодна. В последнее время ей только есть и хотелось.

– Ты в Хэкни живешь, да? – спросила Флоренс. – Не так далеко от Джима и Амны.

– Конечно.

– Джим очень умный. И большой души человек. Мы с ним с Оксфорда знакомы и очень хорошо ладим.

– Да, симпатяга, похоже.

Люси посмотрела на часы.

– Ты бы зашла как-нибудь вечерком. Потрясающая квартира. Битком набитая книгами. Джим занимается…

– Фло, объясни, в чем дело, – прервала ее Люси. – Не хочется проявлять невежливость, но мне к двум надо вернуться на работу.

Тетя заметно напряглась, и Люси поспешила добавить:

– На работе просто жуть. Не могу долго отсутствовать.

Флоренс впилась зубами в недоеденную лепешку.

– А почему жуть?

– Я не гожусь для своей должности. А моя начальница меня гнобит.

Ей хотелось добавить: «Особенно сейчас, когда не стало Левши», но она не смогла.

О статье насчет Дейзи теперь и речи быть не могло. Не могло быть и речи о повышении в должности. На прошлой неделе Лара уволилась и ушла работать в «Vogue». Дебора посмотрела на Люси и сказала: «Ты зря стараешься. Я вовсе не хочу тебя обидеть, просто говорю как есть. Понятно?»

Вот об этом Люси и рассказала Флоренс.

– Да… И чем бы ты хотела заняться?

Вопрос застал Люси врасплох. Ей и в голову не приходило, что она может заняться чем-то еще.

– О… Ну… я хотела бы стать писателем.

Флоренс не рассмеялась, не удивилась, не стала смущенно кашлять. Она сказала:

– Хорошая идея. Рада это слышать. Кстати, сможешь мне помогать.

Люси вытаращила глаза, а Флоренс замахала руками.

– Люс, идея просто отличная. Ты умеешь писать. Помнишь, как ты рассказывала Кэт смешные истории? Их бы стоило записать.

– Я их не записала. – Люси негромко рассмеялась. – Ну, то есть… какие-то мелочи я записываю.

На самом деле в последнее время она взяла за обыкновение делать записи в любое время, даже поздно ночью. Об отце и Карен, о бабушке и Левше.

– Была у меня одна идея… насчет нас. Это… – Она опустила руки, потому что у нее вдруг сильно вспотела кожа под мышками, но тут она вспомнила, что Флоренс на такое никогда не обращает внимания, и успокоилась. – Пока не спрашивай. Я еще даже не знаю, как к этому подступиться, с чего начать.

– Начинать всегда лучше с начала, – мрачно произнесла Флоренс. – А что бы тебе хотелось сочинять?

– Рассказы, – рассеянно ответила Люси.

Сейчас, когда она произнесла в разговоре с другим человеком фразу «Я хочу стать писателем», ей вдруг стало жутко жалко, что она не может ухватить поток слов, парящих в воздухе между ними, и упрятать их в шкатулку, чтобы потом они могли выскочить из нее чертиком на пружинке.

Она пожала плечами и весело проговорила:

– Когда-нибудь приступлю… Ну а ты – давно в Лондоне?

– Больше месяца. На прошлой неделе пришлось съездить на денек домой, в Винтерфолд. А у Джима я буду жить до июня, наверное. Ты слышала о судебном процессе, который я затеяла?

– Конечно.

– Он начинается на следующей неделе, – сказала Флоренс. – Я обвиняю Питера в плагиате и намереваюсь взыскать с него долю авторских прав на книгу и долю гонорара.

– Ничего себе. А он же этот… красавчик с ТВ. И ты ни разу не…

Флоренс прервала ее:

– Да, да, я была законченной идиоткой. И я не хотела, чтобы все зашло так далеко. – Она невесело улыбнулась. – На самом деле я немного опасаюсь того, что могут раскопать его адвокаты. – Она нервно рассмеялась и прижала очки к переносице. – Какую-нибудь нелепую дребедень.

– Например?

– Люс, я одинокий человек. Столько лет живу сама у себя в голове. К этому привыкаешь.

– Понимаю.

– Правда? Появляются какие-то мысли… Как бы то ни было, из-за него я стала полной дурочкой. – У Флоренс дрогнул кадык – она сглотнула. – А теперь стоит об этом задуматься – и мне делается нехорошо. И… одиноко.

Последнее слово она произнесла с запинкой.

– Ты не одинока.

Люси накрыла руку тетки своей, но тут же убрала.

– Одинока. Поверь мне. А теперь, когда не стало папы, после всего остального…

Она прикусила нижнюю губу и закрыла руками лицо.

– От процесса можно отказаться, – сказала Люси.

Флоренс выпрямилась и сложила руки на столе. Ее взгляд стал решительным, она вздернула подбородок.

– Репутация – единственное, что у меня есть, Люси. Для мужчины средний возраст считается расцветом сил. А женщины средних лет никому не нужны, моя дорогая. Поживешь – увидишь. – Она помедлила, и Люси подумала, что этими словами Флоренс старается убедить и себя. – Послушай. Мне нужна твоя помощь.

– Моя помощь?

– Ты можешь написать статью? Для своей газеты? Небольшую. Такую, чтобы привлечь на мою сторону внимание общественности? Это было бы очень и очень полезно. – Флоренс наклонилась к столу, при этом выпачкав волосы в чатни. – Я не хочу… не хочу выглядеть глупо. Симпатичную статью про то, как меня уважают… Ваша газета могла бы это сделать?