Читаем Место, где пляшут и поют полностью

Место, где пляшут и поют

—Не боись! —захохотал он. —Порно! У меня в голове всегда порно! Сценарий —фигня! Сценарий один и тот же. Уж я-то его —назубок! Сундуков не осознавал, как и на какой этаж они поднимались. Когда Флягин нажимал кнопку звонка, он уже пребывал в полуобморочном состоянии. Дело довершили резкие запахи в чужой прихожей —пахло ванилью, фруктовой эссенцией и яркими коварными духами. У Сундукова окончательно закружилась голова.

Его провели в комнату и усадили на диван. Нежная женская рука с браслетом на запястье поднесла ему стакан воды. Он с благодарностью принял холодный скользкий сосуд и начал пить, проливая воду на подбородок. Когда способность соображать вернулась к нему, он разглядел наконец и хозяйку квартиры.

Она была брюнеткой, выглядела лет на тридцать и имела весьма аппетитные формы. Пожалуй, она была чуть-чуть полновата, но именно это чуть-чуть могло привести в исступление мужчину типа Флягина. Глаза ее были постоянно прищурены, будто она только что всласть отсмеялась, и это ей тоже очень шло.

Флягин предложил им познакомиться. Она, не подавая руки, назвала свое имя. Сундуков довольно глупо представился Алексеем Алексеевичем. После этого Анжелика сморщила нос и юмористически осведомилась, придется ли ей заниматься любовью и с Алексеем Алексеевичем тоже. Сундуков покраснел.

— В обязательном порядке, — быстро сказал Флягин.

Анжелика хмыкнула и покачала головой. Кошачьей походкой она прошлась по комнате и включила телевизор. Кивая в ее сторону, Флягин отчаянно подмигивал Сундукову, призывая не тушеваться. Сундуков тушевался, испуганно вжимаясь в диван. Замерцал экран, и несколько секунд все молча и с преувеличенным вниманием смотрели на сердитого седого мужчину, который в далекой, залитой огнями студии с большим пафосом произнес:

— Пришла пора рассказать всю правду о кровавом палаче Ягоде!..

Булькнул входной звонок. Анжелика хлопнула в ладоши, ловко повернулась на каблучке и, пропев приятным голосом: “Ягода-малина, ты меня манила!..”, пошла открывать.

— Пашка пришел! — прислушавшись, сказал Флягин.

И тут же на пороге появился плотный мордастый мужик в тенниске и широченных джинсах, обвешанный аппаратурой.

—Всем привет! —сказал он деловито и тут же принялся метаться по углам, распаковывая сумки и пристраивая осветительные приборы. —Та-ак! Чудесненько! Ажур-контражур! Где тут у тебя, Анжелочка, розеточка? Так! Чудненько! Ящичек выключаем! Сюда —драпировочку! Так!

Вдруг он остановился и с недоумением посмотрел на Сундукова.

—Мужики! Я не понял, —сердито взмолился он. —У меня время —деньги. А вы сидите, как у тещи на блинах. Включайтесь! Ажур-контражур! Я уже прильнул к видоискателю!

Сундукову было невыносимо стыдно взглянуть этому заводному Пашке в глаза —он боялся увидеть в них презрение и омерзение. Но в глазах оператора была холодность профессионала и досада от чужой неразворотливости —и только. Флягин засмеялся и громко сказал: —Верно! Не будем тянуть резину! —он встал и, напуская на себя режиссерского шику, скомандовал: — Значит, сделаем сейчас так…

“Начинается!” —ахнул Сундуков и понял, что с этой минуты уже не сможет проделать с женщиной ничего такого, за что стоило бы платить даже мелкие деньги. Он явственно ощущал, что там, где у него должно быть мужское начало —звонкая пустота. “Какого черта все это затевалось?” — беспомощно подумал он.

И тут подала голос Анжелика.

— Я с Алексеем Алексеевичем сниматься не буду! — заявила она.

— Почему? — потрясенно спросил Флягин.

— У него глаз дурной, — уклончиво ответила Анжелика.

Флягин захохотал.

—Ну, ты даешь! Глаз тут на десятом месте, —авторитетно разъяснил он. —А потом, всем известно, дурной глаз - черный. А у Лехи, погляди, голубой!

— Кто голубой? — тревожно спросил из угла Паша-оператор.

— Да никто не голубой, глаз, говорю, голубой!

—Как хотите, —непреклонно сказала Анжелика, поворачиваясь к Лехе спиной. —А с ним я не буду!

Паша-оператор пожал плечами и с нешуточной обидой в голосе закричал:

— Вы, мужики, решайте! Голубой — не голубой, а еще пять минут — и я отвалил, вот так!

Флягин озадаченно уставился на Сундукова, а потом на Анжелику. Та повернулась и показала ему язык.