Место, где все заканчивается

– В каком смысле?

– В прямом. Не шалят? Не хочется иногда выкинуть что-нибудь этакое?

– Хочется, – сказал водитель и тоже усмехнулся. – Хочу выкинуть старую мебель и купить новую.

Стас благодушно засмеялся, резко оборвал смех и заботливо спросил:

– Спите по ночам крепко?

– Не жалуюсь, – ответил водитель. – А при чем тут…

– Просто интересуюсь, – перебил Стас. – В тюрьме-то крепко поспать не придется! Там нужно каждую минуту быть на стреме. Особенно такому молодому и симпатичному парню, как вы.

Парень хмуро посмотрел на Данилова и недоверчиво произнес:

– На что вы намекаете? При чем тут тюрьма?

– Ну, как – «при чем»? За дачу ложных показаний или за сокрытие от следствия важных улик полагается срок. И, между прочим, вполне приличный.

– А кто вам сказал, что я что-то скрываю?

– Опыт.

– Опыт?

Стас кивнул:

– Да. «Мой опыт – сын ошибок трудных…» Не помните, кто написал?

– Нет.

– Кажется, Пушкин. Хотя я могу спутать. Так вот, насчет опыта. Мой опыт ясно говорит мне, что ты виляешь.

Парень уставился на Данилова удивленными глазами.

– Я?

– Ты.

Водитель чуть сощурился:

– Разве мы перешли на «ты»?

– Можем и не переходить, – холодно произнес Стас, – но тебя это уже не спасет.

– От чего не спасет?

– От справедливого возмездия.

Водитель усмехнулся:

– Это у вас такая манера – все время пугать?

– Моя манера – говорить подозреваемому правду. Чтобы он знал, чем рискует.

– А разве я уже подозреваемый?

– Для меня – да, – резко проговорил Стас. – И теперь, – прошипел он, подобно змею, испепеляя водителя взглядом, – когда я это понял, я приложу все усилия, чтобы ты сел на нары – всерьез и надолго!

Стас еще несколько секунд смотрел парню в глаза, затем снял с телефона трубку, клацнул по кнопкам и холодно проговорил:

– Толя, все подтвердилось. Вызови конвой, а я пока оформлю бумаги.

– Подождите! – Водитель облизнул пересохшие губы. – Не надо бумаг. Я все расскажу!

– Толя, пока отбой. – Стас положил трубку на рычаг и взглянул на парня: – Я готов вас выслушать, Александр Григорьевич. Но если я снова замечу, что вы лжете, я добьюсь того, чтобы вас бросили в камеру к самым отъявленным отморозкам. А теперь начинайте!

5

Полковник Жук никогда не повышал голос – ни на подчиненных, ни тем более на начальство. С его морщинистого лица не сходило выражение приветливой вежливой внимательности. Щеточка седых усов полковника была всегда аккуратно подстрижена, а седая челка столь же аккуратно зачесана набок. Тот, кто впервые видел перед собой Старика, мог бы принять его за доброго дедушку, но опера́ прекрасно знали, какая жесткая сущность кроется за этим мягким обликом.

– Мария Александровна, поясните еще раз, для вновь прибывших, – попросил Старик, когда в кабинет вошли криминалист Паша Скориков и судмедэксперт Лаврененков.

– Все просто, – сказала Маша. – Убийца поставил пластиковый стакан на край аппарата искусственного жизнеобеспечения, так, чтобы половина донышка стакана свисала над краем. Но в стаканчике была не вода – там был кусок льда. Панель аппарата была теплой, лед начал таять. Как только он подтаял, образовавшаяся вода перетекла на другую сторону стаканчика, тот потерял равновесие и перевернулся. Вода из него выплеснулась, и произошло короткое замыкание, которое вывело аппарат из строя. Вот и вся загадка.

– У него была масса способов убить Черновца, – сказал полковник Жук, – но он предпочел самый экзотический. О чем это говорит?

– О том, что он – игрок, – сказала Маша. – Задачка, которую он нам задал, была элементарной. Он проверял наш уровень интеллекта. Он хотел посмотреть, как мы с ней справимся. Поэтому он и не ушел из больницы сразу – хотел насладиться зрелищем нашего позора.

– Да уж… – Старик задумчиво пристукнул карандашом по крышке стола.

Данилов посмотрел на Машу странным взглядом:

– Слушай, Марусь, а как ты его вычислила?

– Лукьянова?

– Да.

– Фокус со стаканчиком и куском льда был очевиден. Лукьянов входил в палату за несколько минут до появления там медсестры. Следовательно, убийцей был либо он, либо медсестра. – Маша пожала плечами. – Медсестру ты видел сам. На убийцу она не похожа, даже если предположить у нее наличие огромного актерского таланта.

– Да уж, – хмыкнул Стас. – На леди Макбет она точно не тянет.

– Остался Лукьянов. Я его спровоцировала – он «повелся». Вот и все.

Стас вздохнул:

– Жаль, что упустили гада! Я позвонил матери медбрата Лукьянова. Она не видела сына уже месяц. Утверждает, что он снимает где-то квартиру. Я попытался пробить по базе, но не получилось. По-видимому, Лукьянов снимает жилье неофициально, без договора и регистрации. Так что нам придется изрядно повозиться, чтобы найти его новое место обитания.

– Повозитесь, – сказал полковник Жук. – Подключите еще кого-нибудь. Вот хоть Анатолия.

Толя Волохов сдвинул брови и кивнул в знак согласия. Полковник перевел взгляд на Пашу Скорикова:

– У вас какие новости?

– На лоскуте ткани, найденном на мусорном баке, обнаружены частицы касторового масла. А также тальк.

– Это все?

– Все, – кивнул Паша.

– И что это, по-вашему, значит?