Место, где земля закругляется 2 (СИ)

— Почему? — девушка топнула ногой. Грудь её соблазнительно всколыхнулась. Игорь попытался прижать к себе магессу, но она отпихнула его. — Разве я мало для тебя сделала? Я недостойна?!

— Это тайна, которую никто не должен знать.

— Мне можно знать! Наш род издавна хранил тайны Анклава! Я делаю всё, что ты скажешь. Пусти меня за проклятую ширму, я хочу видеть таинство! Это потому, что я женщина?

— Женщина открыла ящик Пандоры, — проворчал Игорь. — Нет! Любой, кто узнает, погубит наш мир. Это сказал мне бог!

— Бог? — недоверчиво переспросила магесса. Она подобрала с ковра золотые кругляши и вновь прилепила на соски. — Бог смерти?

— Бог, которого нельзя называть. Он ещё страшнее бога смерти. Спутники его — четыре демона на крыльях ночи, имя им: Содом и Гоморра, Треш и Угар. Не открывай ширму, если не хочешь выпустить их на волю. Понятно?

— Понятно… — магесса согласно опустила голову, за рыжими волосами нельзя было разглядеть выражения её лица. Белая нога обвилась вокруг столбика балдахина, тонкая талия томно изогнулась.

— А ты упрямая, — сказал было Игорь. Тонкий перезвон колокольчиков в дуновении сквозняка заставил его вздрогнуть. Условный сигнал. Знак, что сработала ловушка.

Он бросился к двери, бросив напоследок взгляд на магический стриптиз.

***

В сетке, подвешенной к потолочной балке, кто-то сидел. Попался!

На каменных плитах пола лежал выпотрошенный труп мясного ящера — приманка.

Вокруг туши темнели кляксы крови, старательно разбрызганной для привлечения хищной твари. Стойкая вонь свежего ящеричного мяса стояла в воздухе. Кажется, она пропитала всё вокруг. Гроздья кишок, разложенные возле раскрытой брюшины, тоже воздух не озонировали.

Игорь осторожно подступил к захлопнувшейся ловушке. Чёрт! В сетке сидел, скорчившись как эмбрион, капитан городской стражи. Он очумело мотал головой, хлопал глазами и озирался, как сонная сова.

Увидев принца-консорта, он хрипло, замысловато выругался.

Игорь вытянул из ножен кинжал и тихонько шагнул вперёд.

— Март! — позвал вполголоса.

— Ты звал меня, человек?

Колыхнулся гобелен на стене. На свет вышел, переступая осторожными шажками, Март. К горлу его был приставлен меч — собственный меч ветерана-майити. Меч держала твёрдая тёмная рука — рука молодого мусорщика. Край?

Игорь не поверил своим глазам. Последний раз он видел киллера жалким, умирающим от голода, одноногим, едва живым существом.

Этот мусорщик был совсем другим, будто заново родился: коричневая кожа больше не висела складками, а гладко обтягивала худое лицо и торс. Крепкие узловатые мышцы перекатывались на обнажённом теле, едва прикрытом повязкой вокруг бёдер.

— Край… твоя нога.

— Ты звал меня, человек? — повторил киллер. Его тёмные глаза, похожие на полированные камни, смотрели в упор, и Игорю стало неуютно под этим взглядом.

— Я искал тварь. Тварь, которая потрошит людей. Если ты пришёл…

Край нехорошо улыбнулся. Март захрипел, когда лезвие меча придавило ему горло.

— Ты искал тварь, а нашёл меня, человек. Говори, чего ты хочешь.

Глава 34

Любовь и голод правят миром.

Ф. Шиллер

Почтовый ящер кричал, бил крыльями, не давался в руки. Почтарю едва удалось его успокоить. Держа на протянутой ладони кусок свежей печёнки, человек привлёк внимание летуна. Ящер схватил с руки мясо, а почтарь осторожно развязал ленту на лапе зверя. Свиток, скреплённый печатью, отправился в личные покои его высочества, светлого принца Фаррт'шанти Т’Фарра.

— Не открывают, — доложил младший почтарь старшему. — Велено не беспокоить.

Мальчишка вытянулся в струнку, протянув в прямой руке — как положено — свиток с донесением.

Старший почтарь досадливо крякнул. Пацан был его племянник. Семья потомственных почтарей служила князьям Сухих Земель с незапамятных времён. Только члены семьи могли надеяться получить должность при дворе князя, только члены семьи могли работать с ящерами-письмоносцами.

Только недавно ему пришлось отказать хорошему, смышлёному мальцу — затем, чтобы его непутёвый племянник получил должность первого помощника. А смышлёный малец — сын придворного дворника — с отчаяния завербовался в солдаты. Отец мальца был очень зол…

— Давай сюда. Сам отнесу.

— Не велено, — рыкнул охранник у двери в княжеские покои.

Старший почтарь ткнул ему в лицо кругляш со знаком молнии — знак курьерской почты:

— С дороги!

Здоровенный охранник неохотно отодвинулся:

— Так бы сразу и сказал.

Двери распахнулись, почтмейстер шагнул за порог и сразу пожалел, что пришёл.

Девица, совсем без ничего, стояла, поставив босую ножку на спину светлейшего принца Фаррт'шанти Т’Фарра. Тот, стоя на четвереньках, тыкался носом в девичью коленку и выше. На принце, кроме ошейника, ничего не было. От ошейника отходил поводок, зажатый в руке девицы. Упитанный зад его высочества отливал розовым в свете золотых канделябров.

— Р-р-р-гав! — тявкал светлый принц, тычась в девичьи прелести потным носом.

Девушка повернулась на шелест открываемой двери. Тоненькая фигурка изогнулась, качнулась густая грива вьющихся чёрных волос, прикрыв девушке лицо.