Место, где живут Боги

- Многие не знают, куда ведут эти тоннели, - шипит в наушнике голос Лукьянова. – А я знаю.

- И куда же?

- Черный тоннель и свет в конце, - смеется Лукьянов. – Так, кажется, говорят те, кто вернулся.

- Вернулся…откуда?

- С того света, седьмой. Все эти…фанатики, пережившие клиническую смерть, разве не так они говорят?

Он сумасшедший, - думает Йохан, спускаясь по ступеням во мрак. – Спятивший убийца с пистолетом в руках.

- Так что считай это нашим свиданием с Господом, - говорит Лукьянов. – Нашим с тобой тоннелем.

Йохан надламывает ХИС и бросает вниз, на платформу. Красный свет чертит в темноте кривую линию и ударяется о гранитный пол, растекаясь вокруг бледно-розовой лужицей. Йохан снова видит кровь. Узорчатая платформа вымазана ею от края до края, красные полосы походят на причудливые китайские иероглифы.

Что здесь произошло? – думает ученый. – Откуда здесь столько крови?

Они спускаются вниз, на платформу, и замечают, что правый путь завален искалеченным телом поезда. Разбросанные вагоны с побитыми стеклами и раскрытыми дверьми, походят на истоптанную фермерским ботинком гусеницу.

Йохан делает несколько шагов и пинком отшвыривает светящийся ХИС дальше по платформе.

- Господи Боже…

То, что он видит, заставляет шевелиться волосы на его затылке. По платформе, в мерцающем красном свете, разбросаны человеческие тела. Их много, они лежат в лужах темной крови, изуродованные и окоченевшие. Их посиневшие лица, с раззявленными ртами, до сих пор кричат от боли. У многих трупов Йохан замечает раскуроченные животы и растянутые по платформе нити кишок. Вокруг этих тел россыпью блестят странные мелкие шарики, похожие на яйца. Другие тела лежат скрючившись, словно до самой смерти их били страшные конвульсии. У таких трупов на спине розовеет кровавое пятно, словно от пули небольшого калибра.

- Что с ними стало?.. – шепчет в ужасе Йохан.

- То, что и должно было стать, - отвечает Лукьянов. – Вы все тут, всего лишь номера экспериментов.

- Что? – Йохан оборачивается к капитану и тут же чувствует уткнувшийся в живот пистолет. – Что ты сказал?

- Бедный мальчик, - с насмешкой отвечает Лукьянов. – Мне тебя жаль.

- Я не верю тебе, господин Смехов не мог так поступить! Ты лжешь, ублюдок…

- Господин Смехов продал вас! Глупый старик возжелал встретиться с Богами. Вернуть свою жену.

- Нет!

- Посмотри на них! – Лукьянов хватает Йохана свободной рукой за шею и рывком разворачивает к телам. – И поверь! Вы всего лишь эксперименты. Смехов продал нам вас, как подопытных мышей. И каждому присвоил номер. Кто и каким должен подохнуть. И теперь, седьмой, ты последний в этом списке…

Йохан смотрит на изуродованные тела и скрипит зубами.

Если и так, то мы подохнем вместе, - яростно думает он. – Я не позволю тебе остаться в живых.

- Иди! – капитан толкает его вперед, и Йохан заплетается в собственных ногах. Падает на платформу, замарывая защитный костюм бордовыми пятнами.

- Смехов не может быть настолько глуп…не может верить в это, - говорит он, поднимаясь.

- В таких историях всегда есть золотой шар, исполняющий желания, разве нет? – Лукьянов подходит к ученому и смотрит ему в глаза через стекла противогазов. – Нам нужны такие финалы, седьмой. Мы к ним привыкли. А теперь – давай, двигай. До депо еще далеко.

Так вот куда он меня ведет, - понимает Йохан. – Через тоннели в депо. Но зачем?

Йохан осторожно ступает через тела, стараясь их не задеть. Его подошвы липнут к окровавленному полу и оставляют за собой смазанные отпечатки ног.

- Куда дальше? – спрашивает он, и вместо ответа видит вылетевший из-за спины красный ХИС. Яркий, будто болид, он проносится над головой Йохана и падает на платформу. Скользит по гладкому полу и сваливается вниз, на рельсы. Красное свечение пульсацией расползается по сторонам, и Йохан видит темный зев тоннеля, с убегающими во мрак рельсами. Над тоннелем висит погасшее электронное табло, отмеряющее частоту движения поездов. А на выложенной гранитной плиткой стене, до сих пор красуется реклама оптического салона – молодая девушка с выпуклыми формами, примеряет на свое аккуратное личико очки с демонстрационными линзами. В обесточенном и заброшенном метро, эта картина не вызывает ничего, кроме содрогания.

Йохан подходит к краю платформы и смотрит вниз.

- Прыгай, - говорит Лукьянов. – Нам сюда.

Головной вагон, сошедший с рельс, с покореженной кабиной машиниста, выбитыми фарами и окнами, лежит по правую руку, завалившись набок. На его боковине, выкрашенной в синий цвет, видны глубокие борозды от соприкосновения с острым краем платформы, который теперь выглядит, как обгрызенная плитка шоколада. Все вокруг усыпано осколками гранита и стекла. Йохан высматривает место почище, присаживается на корточки и спрыгивает вниз.

- Молодец, - звучит в наушнике похвала Лукьянова. Он прыгает следом и утыкает ученому пистолет под ребра. – Иди, седьмой.

Йохан смотрит в тоннель и не видит обещанного света. Ему кажется, что если он сделает шаг во тьму, то никогда не вернется обратно.

- Зачем нам в депо? – спрашивает он.