Место и проблематика этимологического исследования (По материалам славянских языков)

О трудностях, с которыми сталкивается этимологическое исследование на современном этапе развития исторически-сравнительного метода, говорит и следующий пример. Латинскому названию для пятки calx, ‑cis соответствует в балто-славянских языках в семантическом и фонологическом отношении ряд выражений, содержащих в себе в большинстве случаев обозначение сустава, ср. ст.-слав. kъlka ‛бедро’, первоначально ‛тазобедренный сустав’, с.‑хорв. kȗk‑ то же ≤ *kъlkъ, в.‑луж. kŭlka ‛щиколотка’, польск. диал. kŭlka ‛тазобедренная кость, ляжка у животных’, лит. kul̃nas ‛пятка’, kulkšnìs ‛щиколотка’. Чередование гласных ъ(ŭ) : u(oŭ) : а, однако, не отвечает известным правилам фонетики. В то время как ъ на основании работы X. Вальде («Reduktionsvokale in Indogermanischen») и работ Р. Траутмана («Slavia» II) без всяких затруднений может быть понят как рефлекс и.‑е. краткого гласного о, соответствующего и.‑е. о или а в полной ступени (ср. также русск. звать < *zъvati : zovu; ст.-слав. *mъnogъ : гот. manags; ст.-слав. гръбъ, русск. горб : прусск. garbis ‛горб, гора’), связь же между u (oŭ) и а в славянском в этом отношении неясна. При строгом соблюдении известных нам законов фонетики нужно было бы исключить из названной группы слов луж. kulka ‛щиколотка’ и польск. kulka ‛тазобедренный сустав у животных’, что опять-таки трудно, если принять во внимание значительное семантическое соответствие. Тем более, что, анализируя подробнее славянский материал, можно привести еще больше примеров с такими же чередованиями гласных. Например: 1. польск. tani, диал. tuni ‛дешево’, в.‑луж. tuni то же, русск. диал. туне ‛попусту, напрасно’, словен. zastónj ‛напрасно’, русск. тонкий < *tъnъkъ ‛тонкий, худой, слабый’[3]; 2. русск. нырять, укр. нуряти то же, польск. nurkować, в.‑луж. nurić so ‛нырять’, русск. нора ‛дыра’, ст.-слав. iznьrjǫ, iznrěti. Неполнота фонетических законов ведет здесь к неправильным этимологическим выводам. Так, по нашему мнению, Фасмер в своем этимологическом словаре без всяких оснований отделяет русское слов тонкий от приведенного семейства слов (польск. tani || tuni ‛дешево’). Относительно связи между нырять и нора он ограничивается лишь следующим указанием: «Формы с аблаутом е/о сосуществуют с формами u‑ряда». Верхнелужицкое название щиколотки kulka рассматривалось до сих пор народно-этимологически как деминутив к слову kula ‛шар’. Как мне кажется, эти отклонения могут быть объяснены, если дополнить существующие законы фонетики и принять второстепенное дополнение чередования гласных по примеру обычного u‑аблаута ŭ, ū, oŭ: сперва только ъ : ō̆, а потом и ъ : u (oŭ).

Можно сказать, что достоверность результатов этимологического исследования сегодня все еще отчасти зависит от ряда объективных факторов, обусловленных общим развитием языкознания. Именно эти факторы служат причиной того, что понятие вероятности в этимологии играет большую роль и по сегодняшний день. Поэтому неотложная задача этимологических исследований — свести до минимума степень ненадежности, которую и в будущем, вероятно, невозможно будет исключить полностью, и разработать такие методы, которые позволяли бы более объективный контроль результатов исследований, носящих все еще в основном индивидуальный характер. Однако это будет возможно только в том случае, если и этимологическое исследование сильнее, чем до сих пор, будет обращаться к современным структуральным методам. И не в последнюю очередь будущее значение этой области науки будет зависеть от решения этой задачи, которая для этимологии из-за ее различных и крайне сложных связей с другими разделами лингвистики является особенно трудной. Сегодня этимология не может больше довольствоваться традиционным требованием выявления корня, она должна в большей мере, чем до сих пор, стать и историей, и географией, т. е. действительной биографией слов, должна стараться объяснить их образование из связей данных общих или частных лексических систем. Цель исследования современной этимологии — это уже не просто отдельный изолированный этимон (корень слова), а сложное определение координат, которые определяют, где слово, понимаемое как единство формы и значения, включается в соответствующие семантические и формальные системы или подсистемы.