Место назначения неизвестно

С металлическим лязгом ворота колонии прокаженных захлопнулись за путешественниками. Лязг поразил встревоженное сознание Хилари вселяющей ужас нотой безысходности. «Оставь надежду, — казалось, говорил он, — всяк сюда входящий»… «Это, — испугалась она, — конец… настоящий конец. Все пути к отступлению, которые, возможно, существовали раньше, отрезаны».

Теперь она оказалась в одиночестве среди врагов, и, самое большее, через несколько минут ей предстоит пережить разоблачение и провал. Подсознательно она с самого начала догадывалась, что этим все закончится, но какой-то неистребимый оптимизм человеческой натуры, какая-то настойчивость веры затмевали для нее чувство реальности. Помнится, она спросила Джессопа в Касабланке: «Ну а когда я все-таки разыщу Тома Беттертона?» И он мрачно ответил, что именно тогда и возникнет для нее настоящая опасность. Еще добавил, что надеется к тому времени быть в состоянии обеспечить ей защиту, но его надежды, и Хилари не могла не отдавать себе в этом отчет, не осуществились.

Если «мисс Хетерингтон» была тем агентом, на которого возлагал надежды Джессоп, то ее перехитрили и оставили в Марракеше, чтобы признать свое поражение. Да и в любом случае что могла бы сделать мисс Хетерингтон?

Горстка путешественников оказалась там, откуда возвращения не было. Хилари затеяла игру со смертью и проиграла. И теперь она понимала, что диагноз Джессопа был верным. Она уже не хотела умирать. Она хотела жить. Ощущение прелести жизни вернулось к ней с полной силой. Она могла уже думать о Найджеле, о могилке Бренды с грустной печалью, но не с тем холодным и безнадежным отчаянием, которое заставляло ее искать забвения в смерти. Она металась: «Я опять живой, нормальный человек, во всем… Но сейчас я чувствую себя как крыса в ловушке. Если бы был хоть какой-нибудь выход!»

Нельзя сказать, что она не размышляла над своим положением. Размышляла. Но как ни гнала от себя горькие мысли, была уверена, что стоит ей встретиться лицом к лицу с Беттертоном, как выхода уже действительно не станет…

Беттертон воскликнет: «Но это не моя жена!..» И тогда начнется! Глаза, устремленные на нее… и в них понимание… шпион в самом сердце их организации…

А какое другое развитие событий может быть? Допустим, она первая пойдет в наступление. Допустим, она закричит, не дав Тому Беттертону сказать ни слова: «Кто вы? Вы не мой муж!» Если она разыграет негодование, шок, ужас достаточно хорошо, сможет ли это возбудить в них сомнение? Сомнение в том, действительно ли Беттертон является Беттертоном, или это какой-то другой ученый, засланный вместо него. Словом, шпион. Но если они поверят этому, то Беттертону придется очень туго. С другой стороны, если Беттертон — предатель, готовый продать научные тайны своей страны, то можно ли делать для него поблажки, жалеть его? Как трудно правильно оценить истинную благонадежность и вообще судить о людях и их поступках… По крайней мере, попытаться стоит — попытаться заставить их сомневаться.

С легким чувством головокружения она вернулась к окружавшей ее действительности. Мысли ее проносились с бешеной скоростью, как у попавшей в ловушку крысы, но в то же время сознание руководило ее поступками, заставляя играть предназначенную ей роль.

Маленькую группу пришельцев из внешнего мира встретил крупный, приятного вида человек, наверное, лингвист, судя по тому, что он перебросился с прибывшими одной-двумя фразами на их родном языке.

— Enchante de faire votre connaissance, mon cher docteur![28] — пробормотал он доктору Баррону и повернулся к Хилари:

— А, миссис Беттертон! Очень рад приветствовать вас здесь! Боюсь, вам пришлось перенести длинное и трудное путешествие. Ваш муж чувствует себя отлично и, разумеется, с нетерпением ждет встречи с вами.

Он сдержанно улыбнулся ей, и эта улыбка, как заметила Хилари, не коснулась его холодных выцветших глаз.

— Должно быть, — добавил он, — и вы страстно желаете увидеться с ним.

Опять возникло головокружение — люди, стоящие вокруг нее, то приближались, то отдалялись, словно покачиваясь на морских волнах. Энди Питерс протянул руку и помог ей удержаться на ногах.

— Наверное, вы не слышали, — сказал он гостеприимному хозяину. — Миссис Беттертон попала в авиакатастрофу в Касабланке, которая привела к сотрясению мозга. Поездка не пошла ей на пользу. А теперь еще и волнение от предстоящей долгожданной встречи с мужем. Я считаю, что сейчас ей следует прилечь где-нибудь в темной комнате.