Место перемен

Это была какая-то злющая подстава! Что же получается? Кто врет? Гадина Лютый теперь обязательно настучит Деризубову, что Ирка приезжала и с боем освободила мужа. Она, конечно, незаметно подкралась, но вдруг он успел разглядеть? А ее ревнивый тюлень ни за что не простит подобной выходки. И куда бедной женщине податься? Черт побери, да у кого эти проклятущие алмазы?!

– Погоди… Я тебе ради камней нужен?

– Мне нужен любящий муж, способный содержать семью.

Он не стал ждать продолжения концерта, тем более что новых номеров в нем не намечалось, а старые он все видел. Спокойно вышел из машины и поковылял в сторону города. Ирина выскочила следом. Нет, он не может вот так взять и уйти. Она, в конце концов, его спасла. Да и не хотелось выглядеть в его глазах расчетливой дрянью. Быстренько накинула очередную маску:

– Антон! Ну, погоди! Давай поговорим!… Ну, Антон! Хочешь, я борщ тебе сварю?!

Не захотел он борща. Хотел идти куда глаза глядят и не оглядываться.

– Ну ладно! Еще приползешь! На карачках! Жрать попросишь! Да поздно будет!

Она нажала на газ и, не сбавляя скорости, пронеслась мимо плетущегося вдоль обочины мужа.

* * *

Утром побитый жизнью и неизвестным гадом Вячеслав Андреевич надел форму – день выдался прохладный, а единственный пиджак отобрали. До отдела добрался пешком, сменив маршрут во избежание новых приключений. Надо заканчивать, пока совсем не прибили. Попросит Федорова договориться с ОМОНом. Пора решать с Марусовым. Хотя как решать? Попросить компромат на губернатора и тоже выпустить того, как воробушка из клетки, перекрестив на дорожку. Нет, не воробушка! Стервятник он настоящий. Вот и пусть летит себе в теплые края. Там у него наверняка уже гнездышко построено. Как у остальных. Возможно, и не одно. Запереть мэра в камеру даже на сорок восемь часов невозможно – сразу же набегут журналисты со всей страны, начальство плетневское примчится. И всё – разоблачение неизбежно. Поэтому только так. В конце концов, важен конечный результат. Пускай разбегаются, пускай от страха в зарубежье трясутся.

Дима словно угадал мысли майора Фейка. Ехидно уточнил, состоится ли после задержания мэра очередная сделка со следствием? Да и с ОМОНом так просто не получится – Марусов не Домофон, без приказа сверху никто не двинется. Идиотов нет.

Но сердился Федоров скорее формально. Давно ждал часа справедливости. И кому не хочется почувствовать себя героем городского масштаба? Глядишь, лет через двадцать Димино фото в местном музее появится. Как известного борца с великозельской коррупцией. Да и не в музее дело. С другой стороны – Плетнев подлец. Настю увел. В общем, когнитивный диссонанс. Дима пообещал договориться с силовиками, и даже напомнил Золотову, чтобы тот зашел в канцелярию. Ответы на его запросы пришли по исчезнувшей Самариной.

В основном ими оказались дежурные отписки – не было, не знаем, ничего сообщить не можем. Но один ответ оказался наиценнейшим. Золотов даже длинно присвистнул, ознакомившись с документом. На такую удачу он и не надеялся. Машинально открыл дверь тринадцатого кабинета, даже не обратив внимания, что не вставил ключ в замок. Он оказался не заперт.

– Здравствуйте, Антон Романович…

Из-за рабочего стола навстречу хозяину кабинета поднялся солидный мужчина в строгом темном костюме. Еще двое стояли по бокам дверей.

– Следственный комитет. Москва. Здравствуйте, коллега, – распахнув знакомые уже корочки, поприветствовал вошедшего полковник Прокофьев. Удостоверение явно было настоящим – никто в нем фото не переклеивал.

– Доброе утро.

Слава почувствовал себя «первоходом», случайно попавшим в камеру к лютым авторитетам.

– Что-то вы сильно изменились после нашей последней встречи.

Он по очереди перевел взгляд с одного гостя на другого. Холод и лед. У палачей лица добрее. Объяснять что-либо бесполезно. Это не Некрасов. Предлагать деньги еще абсурдней. Всё. Финиш. И не средство для мытья посуды.

– Дела доставай, Вячеслав Андреевич, – развеял смутные надежды Прокофьев, уже установивший истинную личность майора Фейка.

Из отдела Золотова выводили, как и было приказано, – без помпы. То есть под руки, но без наручников. Тихо-мирно, никого из великозельских силовых структур не ставя в известность. Успеется. Вячеслав Андреевич шел спокойно и не сопротивлялся, понимал, что он не ниндзя и на крышу не взлетит, хоть обожравшись «Сникерсом».

Поравнявшись с Димой, копающимся под капотом любимого припадочного авто, он замедлил шаг и окликнул бывшего напарника. Дима с удивлением оглядел компанию. Неужели так быстро подкрепление из столицы прислали? Могли бы тогда и ОМОН свой захватить!

– Позвони Самарину! Передай – его жена жива. Она в Белоруссии, под Гомелем, во второй больнице. В социальной палате. Амнезия у нее.

Один из «московского подкрепления» ощутимо подтолкнул Славу в бок, чтобы не вел посторонних разговоров и поторапливался.

– А ты куда?

– Скоро вернусь! – не стал раскрывать карты майор Фейк.

Прокофьев весело фыркнул, когда его подчиненные аккуратно, но твердо запихивали задержанного на заднее сиденье таксомотора.

– Вернешься? Хм! Это вряд ли.