Место под солнцем

– Это была проверка, Лорина, – повторила госпожа веско. – Я тщательно проверяю каждого безродного, а уж мага – тем пуще. От того, сбежит он или нет, зависят жизни моих людей, и я должна быть уверена, что он выйдет на бой. Или сразу понять, как обойтись без его поддержки.

Наверно, я могла бы возразить – защититься, но чем?.. Тем, чего не случилось?..

– Ты жертвуешь людьми ради себя – это плохо, – ее пронзительный взгляд проникал в мою душу, выворачивая ее наизнанку. – Но за тех, кто в беде, готова бороться, делая то, что прежде не делала. И это хорошо. Ради этого я готова дать тебе шанс – последний – остаться. Если захочешь. Если захочешь не просто жить здесь, но и сражаться – за себя, за других. И считать их близкими, родными, а не просто «кем-то». Тогда и к тебе будут относиться иначе. В конце концов, – добавила она чуть мягче, – не ваша вина, что вас не научили любить. Только цепляться за место под солнцем и выживать – здесь и сейчас.

Она снова посмотрела на шуруша и добавила:

– Айгон умер от яда – его не предусмотрели ни я, ни ты. Не вини себя. И решай, Лорина. Или ты уходишь – и навсегда. Или остаешься – и тоже навсегда. Третьего не дано. Решай.

И ушла. Я, чтобы чем-то занять руки, снова начала собираться, но меня опять отвлекли.

– Уходишь? – Оссо стоял, привалившись плечом к косяку.

Я пожала плечами. Очень хотелось сказать, что у него появился шанс – да, и у него тоже, – доказать слова делом и уйти вместе со мной, но я промолчала. Верно госпожа сказала – нас не научили любить людей, только ценить удобные и безопасные места. Имею ли я право лишать Оссо семьи? Нет. Он ведь, наверно, любит – научился рядом с бабушкой… А я?

И вспомнила наставника. Вспомнила, и в душе что-то заныло мерзко… Так ветер плачет в пустом доме. Нет, не в пустом – в опустевшем. И от этого ощущения стало неуютно. И уходить – и хотелось, и не хотелось, и снова впускать кого-то в осиротевшую душу – и хотелось, и боялось… Как незаметно люди туда просачиваются – и как заметно покидают… Но пустой дом без жильцов – не дом, а строение, и душа без людей – не душа, а…

От понимания стало чуть легче. Положив сумку, я подошла и обняла Оссо. Он вздрогнул и напрягся.

– Это что, прощание?

– Нет, – я слабо улыбнулась, – прощение.

– Остаешься? – Оссо явно обрадовался.

Я привычно промолчала.

А вот не скажу.

Но побег теперь, после понимания, казался предательством – памяти Айгона точно. Он так верил в меня, так учил, делясь всем… Имею ли я право оставить без магической защиты, даже пока слабой, город и людей, которых он любил? С одной стороны, да. А смогу ли?.. А вряд ли. Да и не хочу. Не хочу опять становиться никем.

– Лор!

Над городом вставал золотисто-зеленый рассвет, ветреный – похожий на порванный, призывно развивающийся стяг. Тревожно, как ночью, загудели, стены. Шуруш запищал, завращал глазами. А я снова вспомнила Айгона и его слова: «Отпустил я его. А он мне здорово помог». И поняла. Ведь можно шуруша увеличить и наделить силой – испепелять, поглощать, разрывать. И он прикроет людей, даст им время… А я… умею жертвовать. И спасать… научусь. Обязательно.

– Увидишь, – я крепко сжала ладонь Оссо. – Идем.

Декабрь, 2017