Место под солнцем

Безусловно, мама обожала Франческу. Увидев, как это слабое создание хватается за жизнь, как борется за себя, мама вдруг забыла свое отчаяние и горе, свою тоску по мужу и обиду на дочь. После черной, беспросветной недели траура мама вдруг ощутила невыносимое желание любить кого-то, заполнить этой любовью пустоту в сердце. Впрочем, Карла, которая после огромной дозы снотворного и преждевременных родов находилась в тяжелейшем состоянии, никак не могла тогда выполнять материнские обязанности. Комочек человеческой плоти, сжавшийся среди трубок кювеза, казалось, не имел к ней прямого отношения. Так прошло несколько дней. Постепенно. Карла возвращалась к реальности, в ней оживал природный материнский инстинкт, она наконец почувствовала физическую связь с крошечным человечком, но случилось страшное: в той же больнице умер отец. Умер на глазах у Карлы. И юная мать снова провалилась в зияющую чернотой преисподнюю. Теперь уже ничего она не могла сделать ни для Франчески, ни для своей мамы. У Карлы началась лихорадка, налицо был настоящий истерический срыв.

Миссис Де Лука бросилась за советом к своему сыну Марио. Он поговорил с наставниками в семинарии. К моменту, когда Карлу выписали из больницы, девочке было уже десять недель, мама разрывалась между всевозможными делами: долги, хозяйство, дом. Поэтому Карлу на время удалили с глаз и отправили к какой-то родственнице в Шотландию. Вернувшись из ссылки в семью, Карла увидела жизнь семьи полностью изменившейся: мама была бодра и энергична, они переехали в Илинг и, самое главное, каждый сосед в округе, от молочника до священника, был уверен, что Франческа — это младшая дочь почтенной миссис Де Лука. Более того, Карла сама начинала верить в это. Почти верить. У матери и ребенка сохранились глубинные связи, пережившие разлуку и смену ролей в семье. Несмотря ни на что, отношения Карлы и Франчески были и оставались особыми. Старшая и младшая «сестры» обожали друг друга. Миссис Де Лука растила малышку с любовью и рвением настоящей матери, радовалась, глядя на нее, но от Карлы не ускользала тоска и мука в маминых глазах. Карла была очень привязана к маме, тонко чувствовала ее душу и понимала, что та тщательно скрывает в себе горе, негодование и отчаяние. Вслух мать почти никогда не говорила об этом. Карла стала в семье тем самым уродом, который навлекает беды и неприятности, которого непременно надо наставлять на путь истинный. Нет, Карлу не унижали и не шпыняли, но при первой возможности она предпочла оставить родительский дом и жить самостоятельно. Так возникла Школа театрального искусства. Выход из семьи позволил девушке сохранить душевное здоровье и чувство собственного достоинства.

С тех пор единственным поступком, который заслужил мамино молчаливое одобрение, было знакомство с Ремо. С ним мать связывала надежды на отпущение страшных грехов своей дочери. Миссис Де Лука не допускала мысли, что ее непутевая Карла осмелится отвергнуть незаслуженно выпавшее счастье.

Однажды воскресным утром, вскоре после дипломного спектакля в театральной школе, у Карлы с матерью состоялся разговор. Помнится, они тогда были вдвоем на кухне и мирно делали лапшу, как вдруг мама заявила:

— Вот что, Карла. Выходи замуж за Ремо. Он прекрасный парень. Но ни в коем случае не говори ему о Франческе. Кому нужна женщина, которая прижила ребенка от другого?

Вот такое прямое и безоговорочное решение приняла миссис Де Лука. Франческа всегда была своего рода табу. Этот деликатный вопрос не обсуждался, разве что Карла с матерью говорили о бытовых нуждах девочки. А Франческе тогда уже исполнилось три года. Карла неожиданно поняла, что если не предпринять сейчас никаких шагов, если не отстоять свои материнские права, она может навсегда потерять дочь.

Карла провела у себя в Сохо несколько бессонных ночей и наконец решилась выяснить с мамой отношения. Утром, когда сестры были в школе, Франческа в детском саду, Карла приехала в Илинг. Откуда у Нее взялась отвага, неизвестно, но девушка заявила матери, что не намерена навечно отказываться от дочки. Она горячо выразила благодарность маме за помощь и поддержку, но предупредила, что рассматривает такое положение дел в семье, как временное. Разумеется, учитывая свою материальную несостоятельность, она не может немедленно взять девочку к себе, но сделает это, как только встанет на ноги. Франческа — это ее семья, закончила свою речь Карла.