Место под солнцем (СИ)

— Вижу, сегодня ты и впрямь не в себе. Ну, и что будешь делать? Стоять, целясь в меня, и держать драматическую паузу, как в дешевом боевике? К слову, где ты достал оружие?

— Подарок приятеля.

— Грация, дрянная девчонка. Решила поиграть во взрослые игры. Ничего, ей сегодня достанется. Давно пора выпороть ее и не слушать причитания матери.

— Вам плевать на них, верно? На обеих. Точно так же, как на сыновей. Вы были готовы отдать все, чем владеете, чужаку, и позволили бы мне убить их. Мальчиков, которых когда-то держали на руках. Детей, в которых течет ваша кровь. Даже Аднан при всей своей жестокости готов защищать сыновей до последнего вздоха, пусть и называет их слизняками. Вы красиво говорите о чести и законах, но чести у вас нет, а закон вам не писан. Думаете, что можете купить кого угодно? Если не деньгами, то мудрыми речами и обещаниями?

Гектор встал и сделал пару шагов к гостю. Его движения были плавными, как у хищника, который бесстрашно ходит по своему лесу и не допускает даже мысли о том, что кто-то посмеет на него напасть. В глазах цвета бутылочного стекла по-прежнему читалось знакомое спокойствие. Ливий сделал пару глубоких вдохов, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, и поднял пистолет выше, целясь румыну в голову.

— А у тебя есть честь, малыш? Хочешь убить хозяина в его доме? Вот чему учит своих подопечных восточный король работорговцев? Посмотри мне в глаза. Я знаю, что это всего лишь глупая игра. Ты пойдешь со мной. Ты принял решение еще до того, как переступил мой порог. Ты рожден для свободы и чувствуешь это кожей. У тебя дрянной характер, но мне он нравится, равно как и твое бунтарство. Ты похож на моих сыновей. Но они трусливые мерзавцы, и никто из них не посмел бы наставить на меня пистолет. А теперь садись обедать. Режим есть режим.

— Мне не нужны ваши деньги. Мне не нужна ваша империя. И ваши пустые обещания мне тоже не нужны.

— Ну так стреляй, малыш. Почему ты медлишь? — На губах Гектора появилась легкая улыбка, и он кивнул самому себе. — Я вижу, что у тебя дрожит рука. Что бы сказали твои подопечные, увидев это?

Ливий перехватил рукоять пистолета, готовую выскользнуть из вспотевших ладоней, и посмотрел румыну в лицо. Тот весело рассмеялся.

— Ты не выстрелишь. Ты жалкий щенок, готовый лизать туфли Аднана Саркиса за доброе слово. Твой отец женился на шлюхе, растратил свое состояние на ерунду, не вылезал из-за карточного стола, ползал на коленях перед твоим дядей, выпрашивая деньги, а потом пустил себе пулю в лоб, потому что никогда не был мужиком. Это гены, ты понимаешь? Что бы мы ни делали, они окажутся сильнее. Я смотрю тебе в глаза и вижу твою трусливую душонку. Придет день — и ты умрешь в уличной перестрелке. Но, скорее всего, сдохнешь в грязном притоне со шприцом героина и иглой в вене. Ты слишком пристально разглядываешь женщин и ешь слишком много сладкого, что, если вдуматься, почти одно и то же. Такие парни, как ты, не умеют сопротивляться соблазнам. А соблазнов в нашем мире ох как много. Для того, чтобы добраться до самого верха, нужна воля. Я воспитаю тебя как следует. Знаю, ты будешь упрямиться, но так даже интереснее. Сломать того, кто не готов сгибаться — это вызов, а вызовы я люблю. Принимайся за еду, мерзавец. Повторяю в последний раз.

— Вы правы, мистер Минц, — согласился Халиф. — Я слишком пристально смотрю на женщин и люблю сладкое. И к наркотикам тоже неравнодушен. Вы правы насчет моего отца. Он никогда не был мужиком. Зато он преподал мне отличный урок. И вы тоже.

— Я рад, что к тебе вернулся разум. Так уж и быть, сильно пороть Грацию я не буду. Ох уж эта привычка не портить товар. К слову, завтра утром мы едем в Штаты. Познакомлю тебя кое с кем из своих ребят.

Гектор повернулся к Ливию спиной, и тот взвел курок.

— Я бы с удовольствием поехал с вами, мистер Минц, и с не меньшим удовольствием принял бы на себя титул вашего преемника. Но несколько дней назад вы сказали фразу, которая заставила меня задуматься.

Румын глянул на гостя через плечо.

— Что за фраза?

— «Никаких полумер».