Место под солнцем (СИ)

— Прикуплю новенький костюм — и мы будем готовы к похоронам Фуада, — захохотал Северин.

Руна начала складывать шерстяное полотно.

— Эоланта хотела, чтобы я сшила для нее свадебное платье, — едва слышно сказала она. — Я уже знала, каким оно будет. Скромным, без лишних украшений, с открытой спиной, обнаженными плечами и длинным-длинным шлейфом. Его несли бы мальчики-пажи, а хорошенькие девочки разбрасывали бы всюду свежие полевые цветы. Ливий надел бы белый смокинг — ему очень идет белое — и они были бы самой красивой парой в двух мирах. Я бы смотрела на них и плакала от счастья. А теперь все, что осталось от этой мечты — боль, кровь и пепел.

Тара положила на колени вышивку и обняла ее за плечи.

— Эоланты больше нет, а я до сих пор здесь. И я хочу платье для похорон Фуада Талеба. Она была твоей подругой, не так ли? Разве ты не хочешь, чтобы за нее отомстили?

— Я хочу жить нормальной, спокойной жизнью, — всхлипнула Руна. — Хочу создавать платья. Хочу, чтобы у меня был нормальный брат!

— Нормальный брат бросил бы тебя на произвол судьбы, и ты бы умерла от голода в канаве, — заговорил Северин, разматывая запутавшуюся нить. — Он не стал бы искать непутевую сестрицу по всей Европе. И у него уж точно не было бы друзей, которые могут прирезать наглого сутенера. Он чокнутый, спору нет, но он любит тебя и заботится о тебе, как и подобает хорошему брату. Для мужчин ты тоже шьешь? Как насчет вышеупомянутого костюма? Буду рад, если ты снимешь мерки и с меня. — Змей сверкнул глазами и весело рассмеялся. — В присутствии леди Тары, конечно же. Чего доброго, следующей котлетой, которую приготовит твой брат, буду я.

Дверь гостиной приоткрылась, и в комнату заглянул Насир. Северин махнул ему рукой, приглашая войти.

— Иди сюда, приятель. Ты должен спасти меня от женщин. Они используют Змея как дешевую рабочую силу и пытают разговорами.

— Не могу передать, как я тебе сочувствую. Приехал Сезар Нойман. Я звонил Ливию, они с Рамоном будут минут через двадцать. Как ты насчет того, чтобы развлечь гостя?

— Проводи его сюда и попроси слуг, чтобы накрыли к ужину. Сучонок Валентин с ним?

— Нет. Сказал, что придет завтра, если король прикажет ему явиться.

Северин кивнул.

— Если парень и забыл свое место, то только на десять лет. Стоило Ливию выйти из тюрьмы — и к месье Бруку вернулся разум.

— Я по-прежнему за то, чтобы прирезать его как бешеную собаку, — заявил Насир и скрылся в коридоре.

Тара швырнула пяльцы на пол.

— Твой король обещал мне, что я познакомлюсь с его потаскушкой-наложницей, — обратилась она к Змею. — Вот чего стоит хваленое слово Ливия Хиббинса.

— Он и твой король, если мне не изменяет память. Как я должен называть женщину, которая спит в его постели? Королевская подстилка, а? Это шутка, не принимай близко к сердцу. А то достанешь нож и вправду укоротишь мне язык. Если Ливий обещал, что познакомит тебя с Гвендолен, значит, ты с ней познакомишься. И точно не пожалеешь. Таких красоток я еще не встречал, хотя видят боги — исколесил почти весь мир и много чего повидал. Восхитительна от макушки до кончиков пальцев на ногах. Едва уловив запах ее духов, мужчины опускаются на четвереньки и ползут по битому стеклу ради единственного взгляда.

— А Ливию, конечно же, ползать не пришлось?

Северин хитро подмигнул ей.

— Король — тоже мужчина, а? До сих пор помню, как он на нее смотрел. Ловил каждый жест, каждое брошенное слово. А если она невзначай его касалась, он ронял все, что нес в руках. Однажды разбил бутылку золотого вина. Брике орала так, что слышали на другом конце света, а девицы знай себе потешались. Женщина, умеющая пользоваться своей красотой — страшное оружие, перед которым бессильны ножи и пистолеты, миледи. Мы сдаемся в плен добровольно и радуемся, когда наша тюремщица выбрасывает ключ.

Глава двадцать вторая. Ливий. Прошлое

1962 год

Басра, Ирак

— Сорок процентов? Вы легко отделались. В мое время Гектор Минц строил козни и по менее значительным поводам.

Ливий сжал телефонную трубку так, что у него заныли пальцы.

— Что планируешь делать? — продолжил Аднан. Его голос на фоне скрежета и звуков, похожих на завывания ветра, был практически неразличим.

— Вернуться и поговорить с ним.

— Ты работаешь на меня не один год, Ливий. Я читаю твои мысли и знаю, что ты предпримешь завтра, послезавтра и через год. И говорю на берегу: не пытайся убить Гектора. Спроси у Змея или у Сезара, что случалось с теми, кто творил подобные глупости.

— Значит, я должен отстегнуть ему сорок процентов от прибыли, закрыть рот и спрятаться в темном углу, как последний трус?

— Ты должен запихать подальше свою гордость, свою браваду и свою злость, которая кипит в тебе, как суп в кастрюле под плотно закрытой крышкой, и согласиться на его условия. Он успокоится, и вы получите свободу для маневра. У тебя двое партнеров, каждый из которых стоит десятерых. Но если ты будешь действовать так, как обычно, добром дело не кончится.