Место под звёздами

Кнайт опустил на землю тело Скилио, нежно поцеловал её и поднялся. Его душа переполнилась гневом. Его свадебные доспехи лопнули. А под ними были надеты боевые доспехи «Сокрушения». Он взял в руки алебарду, встал в магическую стойку и начал жечь Уборга. Скорпион пытался зарыться под землю, но бесстрашный воин сжёг Уборга, оставив от него один лишь прах. Подул ветер, прах рассеялся, и под ним Кнайт обнаружил зуб мудрости Уборга, обладающий огромной целительной силой. Кнайт, недолго думая, убрал этот зуб в свой рюкзак, взял на руки Скилио и понёс её в храм Шеары.

К счастью, в храме благодаря покровительству богини и целительным свойствам зуба Уборга удалось воскресить Скилио. С тех самых пор Кнайт следил за ней очень хорошо и никому не давал в обиду. Он постоянно говорил ей: «Один раз я тебя потерял, второго не будет!»

Кнайту возвели памятник в Дартронге с надписью «Кнайт Мэджик — герой Магмарии». Кнайт и Скилио жили очень счастливо. После победы над Хаосом межрасовая война была окончена и больше не разжигалась. Люди и магмары с тех пор стали жить в мире.

Валерий Казарцев Обретение мира

1-е место в номинации «Обретение мира»  

Посвящаю моей дочери Наташе

(провокационно-авантюрно-фантастический рассказ)

Глава 1. Ксюха

Когда я понял, что в связи с очередной сменой руководства в фирме мне осталось работать в ней недолго, встал вопрос, что же делать дальше? Наличие небольших сбережений, собственный дом и почти новый автомобиль — всё это успокаивало, жить можно. В то же время душу, как червяк яблоко, грызла тревога. Уже давно я испытывал скуку и разочарование, а иногда депрессия чёрной пеленой закрывала все краски Мира.

Изрядно отравляло мою жизнь и презрение в глазах жены, давно ставшей чужим человеком. Надо уходить, как заклинание повторял я себе, уходить, оставив абсолютно всё. От себя не убежишь — ехидно спорил со мной внутренний голос и зловеще напоминал — а впереди зима. Да, зима. Самое страшное для меня время, когда день, не успев начаться, уже сереет вечером, когда снег по пояс, а мороз создаёт ощущение гнетуще-бесконечного домашнего ареста.

Вечерами, украдкой глядя на жену, я в очередной раз пытался понять, что же мне надо в женщине? В первую очередь, конечно, тело, душа вторична, эгоистично думал я, в далёком прошлом несостоявшийся художник. В каждом изгибе тела женщины и в каждой его чёрточке должна сквозить женственность, и это мне было необходимо так же, как дыхание.

Конечно, идеал не реален, но так хочется его достигнуть, часто думал я, с голодной тоской провожая глазами в толпе прекрасный силуэт незнакомки.

До ячейки ещё далеко, а что там в ячейке? Я вспомнил ничего мне не говорящее официальное название: «Индивидуальный электронный носитель души и интеллекта после прекращения физического существования тела».

Более 100 лет назад учёные открыли способ переноса личности после смерти на электронный носитель. На Всемирном совете было решено построить сеть бункеров-хранилищ на Земле, на Луне и на Марсе. Глубоко под поверхностью, с автономными источниками питания, миллиарды ячеек стали последним прибежищем для живущих.

С тех пор даже их создатели не знали, что там происходит, потому что лет через пять «мёртвые» выдвинули меморандум, в котором безо всяких объяснений отказались общаться с живыми, заявив, что те сами должны решать свои проблемы и развиваться своим путём, без всяких советов и подсказок. Ведь миллиарды интеллектов «мёртвых» могли работать как одна супермощная вычислительная машина, которой по силам были почти любые задачи. Какой демон теперь копил силы в недрах «мёртвых», учёные даже и не догадывались, но по-прежнему в каждой клинике стоял аппарат перезаписи личности, а сразу после смерти человека все данные о нём автоматически поступали в одну из ячеек хранилища. Конечно, при смерти в космосе, под водой или в наземной катастрофе личности не сохранялись, но такие случае составляли сотые доли процента от общего количества.

— Нет, в ячейку ещё рано, в который раз подумал я. И, придя домой, завалился на диван. «А север я не люблю», — вдруг ниоткуда всплыла совершенно дикая мысль. С юности мне запомнились карельские бесконечные моховые болота, перемежающиеся озерцами, и корявые сосны на них, и триллионы озверелых комаров, от которых нет спасения. Полный полудетской романтики, я когда-то ездил туда искать клад. Конечно, ничего не нашёл, но собрал неплохую коллекцию минералов. И теперь, глядя на эти камни, я неожиданно решил — еду на север!..

Глянув на таймер, я отметил, что уже поздно, а жены ещё нет…