Место (СИ)

Незнакомка смотрела на него с некоторым интересом, но без удивления. Во всяком случае, явно без того удивления, с которым он пялился на нее. Она была стройной (безразмерная футболка была ей определенно велика), с тонкими руками и ногами (но в то же время не производила впечатления хрупкости), с узким и длинным лицом, на котором выделялся тонкий острый нос — прямой, но слишком длинный с точки зрения классических канонов красоты. Вообще ревнители этих канонов едва ли назвали бы ее красавицей (возможно, даже обозвали бы ее лицо лошадиным — и были бы неправы, ибо лошадиное лицо подразумевает тяжелую нижнюю челюсть, а у девушки был маленький острый подбородок), но в ее чертах определенно присутствовало некое грациозное изящество. У нее были прямые рыжие волосы до плеч — но кожа чистая, без веснушек. И глаза… Евгений не мог понять, что его смущает в этих глазах. Наверное, то, что они черные. У рыжих ведь обычно бывают зеленые или голубые? Контактные линзы? Да нет, кому нужны черные контактные линзы, скорее у нее просто крашеные волосы (Дракин дернул уголком рта: крашеных он решительно не одобрял). Хотя нет, это было бы заметно по корням волос — если, конечно, она не вышла из салона совсем недавно…

А вот это вряд ли, понял Евгений. Если ее изрядно рваные джинсы еще можно было объяснить модой, то футболка была не только безразмерной, но и вылинявшей до полной потери цвета и, похоже, не стиранной уже очень давно. Эта девица здесь явно не первый день и даже не первую неделю… Да что же она молчит? Отвыкла говорить с людьми?

— Алиса, — наконец, ответила незнакомка.

— Угу, — пробормотал Евгений. — А это, стало быть, Страна Чудес… Ну и где тот Белый кролик, который нас сюда затащил? Не знаю, как Герцогиня, а лично я уже в ярости.

Тут он понял, что девушка смотрит на него с явным непониманием, и решительным товарищеским жестом протянул руку:

— Евгений. Евгений Дракин.

Алиса чуть замешкалась, а затем подала свою — но вовсе не аналогичным жестом сторонницы гендерного равенства, а этак кокетливо-полусогнуто, ладонью вниз, словно для поцелуя. Вот уж чего Дракин делать решительно не собирался! (Даже будь эта рука чистой, что, похоже, было не так.) Он твердо стиснул ее ладонь, попутно разворачивая ее в вертикальное положение. Девушка посмотрела на свою руку, затем вновь на юношу.

— Дурацкая фамилия, да? Тем более что драться я никогда не любил, — затараторил Евгений; пережитое нервное напряжение и радость от встречи с человеческим существом разрядились приступом словоохотливости. — Я даже в школьные годы поменять хотел. Но отец сказал, что наша фамилия вовсе не от драки, а от германского рыцаря, у которого не то фамилия, не то прозвище было Drachen, то есть «дракон»… каким-то он боком еще в глубоком средневековье осел в наших краях… Кстати говоря, фамилия «Дракула» значит то же самое, так что мы, может быть, и с ним в родстве — он ведь реально существовал, ты же знаешь? То есть, собственно, не он один, это княжеский род был в Валахии… Ну, на самом деле это все просто семейная легенда, никаких документов нет, отец говорил, что прадед их еще в восемнадцатом году уничтожил, чтобы приписать себе пролетарское происхождение. В те годы, сама понимаешь…

Однако Алиса, похоже, не понимала. Она смотрела на него все тем же недоумевающим взглядом, и Дракин резко оборвал свой словесный поток. «Да она вообще нормальная? — закралось подозрение. — Здесь, пожалуй, и спятить недолго…»

— Ладно, — произнес юноша, стараясь говорить как можно четче. — Значит, я, — он ткнул себя в грудь, — Евгений. Ты — Алиса. («Тарзан — Джейн, Джейн — Тарзан»… только в роли Джейн тут, похоже, как раз он.) А это, — он не решился тыкать пальцем в сторону зверюги и лишь с опаской скосил глаза, — Антон?

— Да.

— Кто он такой вообще?

— Он… мой… собака, — ответила Алиса, словно бы с трудом подбирая слова, и тут до Евгения дошло, что девушка говорит с акцентом. Вот, значит, в чем дело, а вовсе не в «ненормальности»…

— Моя собака, — автоматически поправил Дракин, глядя на страшилище. В общем, да, теперь, когда оно не нависало оскаленной пастью над его горлом, а мирно сидело у ног хозяйки, в его принадлежность к собачьему племени можно было поверить. Хотя при встрече с таким вот «другом человека» собака Баскервилей бы попятилась, обмочившись на собственные лапы. Дракин не был знатоком собачьих пород, но едва ли это было что-то чистокровное. Скорее — какая-то жуткая помесь бульдога, мастифа и нескольких разновидностей волкодавов, ростом едва ли не в метр в холке и массой никак не меньше центнера. Зато выгуливать такого можно по самым темным скверам и пустырям пролетарских районов — никакая шпана не осмелится даже приблизиться… Антон, хм. Ну и имечко для собаки. Хотя, если вдуматься, чем оно хуже Джека или Джима? Если русские называют своих псов английскими именами, почему бы и иностранке…

— Откуда ты? — спросил он.

— Оттуда, — она неопределенно махнула рукой куда-то назад.

— Я в том смысле… ты не русская?

— Я… — она вновь задумалась на мгновение, видимо, вспоминая слово, — шотландская.