Место третьего (СИ)

Лезвие плавно рассекает кожу, пуская первые капли крови. Соби распахивает глаза, глядя на меня в упор. Но сейчас я почему-то не могу приказать ему не смотреть. Я сам притягиваюсь к его взгляду и уже не могу оторваться…

Нож в руке поворачивается под другим углом. Подрагивающая рука ложится мне на колено и осторожно сжимает. Не могу приказать не трогать себя. Сейчас — мне не противно, мне почему-то правильно. Лезвие движется вправо, вспарывая ещё не тронутую кожу. Соби слегка выгибается. Пальцам, лежащим на его шее, становится горячо и влажно. Согнутое колено упирается мне в бок, но не отталкивает, а как будто наоборот притягивает ближе. Он дрожит, ресницы трепещут, но держит глаза открытыми, неотрывно глядя в мои.

— Соби… — голова идёт кругом, комната плывёт, мне жарко, душно, горячо и одуряюще сладко. — Когда тебе больно, ты видишь его лицо… А должен видеть моё.

Он рвано дышит, хватает ртом воздух, выгибается сильнее… Лезвие глубже входит под кожу. Капли крови ползут через Имя ниже, к ключице. Сердце колотится барабанной дробью. У него?.. У меня?.. У обоих. Пальцы крепче сжимаются на моём колене.

— Боль — это доказательство нашей связи… Отныне, когда тебе будет больно, ты будешь думать только обо мне и ни о ком другом. Я буду занимать все твои мысли, когда я рядом. А когда меня рядом не окажется, ты будешь думать обо мне ещё больше…

Нож — мой смычок, которым я орудую, уже не отдавая себе отчёта в том, что делаю. Соби — моя скрипка, из которой я извлекаю дивную для слуха музыку: его неровное дыхание, ощутимую дрожь, пронзительный взгляд, просящий, почти умоляющий. Лопатки упираются в матрас, чтобы горло обнажилось ещё больше. Он весь тянется к ножу, к боли, ко мне… Капли пота стекают по виску к шее и касаются моих пальцев. Его колено — поверх моей ноги, прижимает, не желая выпускать. Ладонь накалилась — я чувствую её жар через ткань брюк, она комкает ткань, стискивает кожу. Мне не больно — мне упоительно!

Кровь впиталась в рукав, перед глазами — сплошная чёрно-бело-красная пелена. Я и сам дышу через раз, это уже, скорее, хрипы. Связь неистовствует, бушует где-то внутри, в нас, между нами, опоясывает, стягивает, связывает нас вместе, намертво, вплотную, друг к другу… Мы растворяемся…

И нить сверкает ярко-серебристым — не понимаю, откуда она вылезла. Но теперь — всё правильно. Теперь — хорошо. Она обвивается вокруг его горла, вокруг Имени, натянувшись, летит ко мне, пленит запястье, скользит по локтю, выше, глубже… Да!.. Так — правильно.

Я не помню, что такое «дышать», я забываю, как это — «видеть». Я не осознаю себя — лишь разрозненные ярчайшие ощущения. Связь внутри меня или я внутри Связи? Она обволакивает меня или распускается внутри… цветком? Я вспомнил, что он синий. Я слышу стук своего сердца или чужого? «Чужого»?.. Здесь нет чужого сердца, здесь вообще нет никого и ничего чужого. Всё это — только моё, оно принадлежит мне. Оно — моё.

— Ты мой… Соби…

— Я твой…

И тут меня выключает. Разом, всего, целиком. Я больше не существую, я — ничто, и оно синее, оно огромное, оно — весь мир для меня, я потерялся в нём. Моего тела больше нет, моего дыхания больше нет, чувств больше нет. Нет ничего. И оно — синее… Оно накрывает резко, внезапно, гигантской лавиной, подхватывает плотной волной и возносит куда-то вверх, на самую вершину…

Лезвие соскальзывает, Соби вздрагивает. Пальцы разжимаются, и нож летит на пол. Оказывается, у меня всё ещё есть тело, и оно куда-то падает. Я едва успеваю выставить руки вперёд и упереться в матрас. Между пальцев застревают длинные волосы. Меня сгибает пополам, я утыкаюсь лбом в прохладную простыню. Лёгкие горят, я не могу отдышаться или наполнить их кислородом. Ухо щекочет такое же рваное, болезненное дыхание. И судороги под моим телом, которые я ловлю сквозь одежду. Одна рука по-прежнему сжимает моё колено, а вторая уже впилась мне в бок. Он вцепился крепко, как будто тонет, а я — единственное, что ещё держит его на плаву. Стискивает, прижимает, так судорожно, боясь впустить между нами хоть сантиметр пространства. И дрожит, пытается справиться с телом, но продолжает дрожать и загнанно дышать мне в ухо.

Возвращаюсь я постепенно. Вот — комната, вот — матрас, вот — почти обнимающий меня Соби, вот — пол, на котором мы полулежим друг на друге, привалившись к кровати. Вот — липкие от крови руки, его покрывшаяся испариной шея, разметавшиеся по покрывалу волосы, безумные глаза, слепо смотрящие в потолок. Так близко, так рядом… Если слегка поверну голову, коснусь его губами. Ушко чешется от его жаркого дыхания. Глотать трудно. Чувствую, как Сила плавно течёт от меня к нему по нити. Пусть… В этот раз можно.