Место третьего (СИ)

Я всегда считал себя тем, кто без труда объяснит Рицке даже какие-то сложные вещи, не то что подобную элементарщину, но на этот раз он просто не желал меня слышать. В ответ я получил порцию детских упрёков и обвинений, что плохо обращаюсь с Соби и что на самом деле он мне безразличен, а он ведь вон какой хороший, с ним так нельзя. На этом месте я постарался скрыть свой скепсис по поводу «хорошести» Соби и того, как с ним на самом деле нужно. Потом я всласть наслушался того, что уже успел прочесть в Рицкиных sms: про какую-то якобы любовь, про то, как он скучает и как у него больше никого нет, ну есть, конечно, брат, но брат — это совсем другое, и что он брата любит, но не так, а вот Соби… И так по кругу.

В итоге двухчасового не самого приятного разговора мои рациональные доводы так и не пробились через его остроэмоциональную завесу, и я понял, что эта беседа не привела ни к чему, кроме осложнения наших собственных с ним отношений. Если я просто развернусь и уйду, Рицка продолжит писать сообщения, будет изыскивать способы по «спасению» Соби от нехорошего меня и так и не оставит нелепой мысли о том, что Соби должен принадлежать ему.

Мне очень не хочется обижать Рицку и говорить ему нечто подобное, но я подумал, что если уж он умудрился так привязаться к Бойцу, то, возможно, этот аргумент на него подействует. Поэтому, уже собираясь уходить, спрашиваю напоследок:

— И даже теперь, после всего, что я сказал, ты продолжаешь настаивать на том, что Соби твой Боец?

— Да! — Рицка гневно смотрит на меня и опять всхлипывает. — Ты же сам мне его оставил.

Последнее замечание, сказанное им уже раз в двадцатый, приходится пропустить мимо ушей.

— Что ж, в таком случае ты должен понимать, что владение Бойцом — это не только приятная привилегия, но ещё и большая ответственность — за Соби. А ты пока её нести не в состоянии.

— Я могу, Сэймей!

— Вот как? Тогда скажи мне, Рицка, где ты был, когда твоему Бойцу дырявили руку ржавым гвоздём? Где ты был, когда две жалкие девчонки раскатывали его по земле неподалёку от твоего дома, потому что его Жертва даже не отдала приказ сражаться?

— Я… Он… — Ушки у Рицки виновато прижимаются к голове. — Он не предупреждал меня, что идёт биться. Даже не звонил. Просто сбегал и сражался в одиночестве, а мне ничего не говорил.

— Ты издеваешься? Это с каких же пор Боец должен предупреждать Жертву, что идёт биться? И давно ли у нас Боец сам принимает решение о поединке, о котором должны договариваться между собой две Жертвы?

— Но что я мог сделать, если он никогда меня не слушал?! Постоянно врал, что ничего не случилось, и не рассказывал мне, если ему приходилось биться! Никогда не звал меня!

Бинго. Вот, собственно, и всё.

— Рицка… Отношения в паре устроены таким образом, что Боец не может не позвать свою Жертву на поединок, не может солгать, если ему приказали говорить правду, и не может проигнорировать её слова. Если Соби без труда умудрялся всё это с тобой проделывать, значит… выводы здесь вполне однозначные. Боец подчиняется Жертве, а Жертва командует Бойцом. Если по каким-то причинам Боец этого не делает, значит, Жертва попросту не умеет работать со Связью.

— Но ты… — Рицка выглядит растерянным. — Я не знал, как это делается. Ты же сам запретил Соби рассказывать мне про «Семь Лун».

— Верно, я хорошо помню, как сказал ему это, и даже помню точные свои слова. Но, Рицка, я запретил Соби рассказывать лишь об организации «Семь Лун», о школе, учителях и всём, что с этим связано. Но не запрещал рассказывать про Систему, про ход поединков, про Связь и энергообмен, про роль Жертвы в сражении, про приказы и наказания. А значит, тебе ничто не мешало об этом спросить. Достаточно было простого вопроса: «Как ведутся бои и какие приказы должна отдавать Жертва?», или «Как я должен управлять тобой?» — и Соби бы тебе ответил.

— Управлять?.. Но я…

— Понимаю. Управлять, распоряжаться, владеть, приказывать — ты всего этого не хотел. Ты просто хотел Соби. Поэтому не желал вникать во все тонкости взаимоотношений в паре. Но, Рицка, дело в том, что Соби — не тот, кто может стать тебе просто приятелем, другом или… что бы ты там себе ни надумал. Соби — Боец, и это самое главное. А Бойцу также нужен не приятель, а Жертва. Ты сам не захотел становиться Жертвой для Соби.

— Ты не прав, — Рицка машинально ковыряет ногтем синюю бабочку-гвоздик. — Соби не просто Боец, он человек.

— Хорошо, скажу на твоём языке. Он человек, но человек с уникальными способностями и, как следствие, специфическими потребностями. Которые ты, Рицка, не способен удовлетворить. Даже не потому, что ещё юн и неопытен, а потому, что ты сам этого не хочешь. Соби нужна настоящая Жертва, умеющая дать ему то, в чём он нуждается: управление и контроль. Прости, Рицка, но ты просто ему не подходишь.

Рицка перестаёт ковырять бабочку и задумчиво молчит, рассматривая покрывало. Впервые за два часа не огрызается и не взвивается мгновенно в ответ, а молчит.