Место твое впереди

Главный хирург медсанбата Георгий Петрович Петров приказал всем из палатки уйти, кроме операционной сестры Марии Кот, девушки с простодушно-голубыми глазами и ямочками на щеках. Другие врачи и сестры на безопасном расстоянии могли наблюдать за операцией через откинутый полог палатки. Петров был сосредоточен, Мария улыбалась раненому. И солдат на операционном столе, превозмогая боль, пошутил:

— Операция по разминированию участка организма...

Минуты казались часами. Ножницы разрезали штанину, серое солдатское белье... Маленькая рука Марии придерживала мину. Скальпель хирурга вошел в тело...

И вот наконец Петров крикнул:

— Возьмите раненого!

Тут только прибежал сержант, вызванный из саперного подразделения, и забрал мину.

— В общем, операция-то была пустяковой! — заметил Петров. — Давайте следующего...

— Ну и натерпелась я страха, — призналась Мария...

* * *

О многом можно вспомнить в ночь затишья перед новым боем. Но, как ни странно, скупее всего воспоминания о самых близких мне — работниках политотдела дивизии. Может быть потому, что их ратный труд растворен, как соль в морской воде, во всех делах и подвигах, совершенных другими. Может быть, и потому, что к самым близким относишься требовательнее, их подвиг приравниваешь к простому исполнению долга, малейшую слабость считаешь непростительной ошибкой.

Беседую с помощником по комсомольской работе Василием Степановым, но слышу рассказ не о его делах, а о том, как комсорг 107-го полка Евгений Третьяков возглавил атаку роты, комсорг Василий Градусов — атаку взвода, а комсорг батальона Семен Босалыга проводил в паузе между боями заседание бюро в траншее. И возникает перед моим мысленным взором приземистый лейтенант с широким лицом, спокойно и деловито обсуждающий под огнем достоинства и недостатки вступающих в комсомол солдат. И вижу отчаянного, веселого пулеметчика Евсея Горбунова и ворчливого, неутомимого связиста Михаила Гопоненко, которых более всего волнует, что скажет о них комсорг.

Разговариваю с инструктором по оргпартработе, могучим — косая сажень в плечах, — храбрейшим майором Василием Степановичем Бенем. Узнаю новое не о нем, а о командире взвода Сергее Низовце, отметившем вступление в партию внезапным, поразительным по смелости ударом по вражеским пехотинцам, следовавшим за танками. И, кажется, вижу, как переваливают «тигры» через наши траншеи, идут еще вперед и тут попадают под перекрестный огонь замаскированных орудий. А солдаты взвода Низовца, едва лишь гусеницы прогремели над их головами, вскакивают и бьют фашистских автоматчиков, оставшихся без прикрытия брони. И как-то не думается о том, что инструктор Бень был рядом с Низовцом.

Докладывает о пропаганде героизма на поле боя агитатор политотдела Николай Степанович Федулов, а я думаю о душевной силе агитатора подразделения 107-го полка, кандидата партии, командира отделения Петра Михайловича Панкратова, следовавшего за огневым валом артиллерии и первым ворвавшегося в Александровку. А, то, что Федулов находился в том же отделении и так же в числе первых ворвался в Александровку, подразумевалось само собой.

...Сидит передо мной редактор дивизионной газеты «Победа» Николай Степанович Пономарев. Его сотрудники и он сам провели весь день на переднем крае. Но не только их переживания интересуют меня. Интересуют прежде всего газетные полосы, где описаны подвиги других героев.

Позже я понял, что в чем-то, наверное, я виноват перед самыми близкими друзьями. Редко представлял их к наградам, часто ругал за недостатки.

Повторяю, может быть, я в чем-то виноват перед друзьями подчиненными. Но я любил их, они были как бы частью меня самого. Горжусь тем, что никто из них никогда не получал ни партийного, ни служебного выговора, ни один не ушел из дивизии с плохой характеристикой. Горжусь тем, что и теперь, через четыре с лишним десятка лет, между всеми нами, кто остался жив, не прервались нити дружеской связи.

* * *

Продолжая с боями продвигаться вперед, 228-й полк 18 июля овладел населенными пунктами Бутырки, Степная, Ясная Поляна; 111-й полк занял Подлесную, Озерки; 107-й полк — Новый Хутор. К исходу дня дивизия, как и другие соединения, вышла в район зимней обороны противника.

В этот день мы вместе с войсками фронта отмечали радостное событие — гитлеровские войска были отброшены на исходные рубежи, с которых они начали летнее наступление. Верховный Главнокомандующий объявил благодарность всем воинам Центрального фронта. Это вдохновило личный состав, еще более укрепило его веру в свои силы.

В тот же день нас переподчинили командиру 18-го гвардейского стрелкового корпуса. Вечером был получен боевой приказ. Предстояло наступать севернее населенных пунктов Озерки, Новый Хутор и прорвать сильно укрепленную оборону врага на правом берегу реки Ока. Как раз здесь ее истоки. Два небольших ручья Ока и Очка сливались, и начиналась река Ока. Она была узкая, с возвышенными берегами.

На помощь дивизии подошли артиллерийские части. Во всех стрелковых полках были созданы штурмовые группы.