Место в раю не гарантируется

Она была папиной любимицей. Так уж в этой семье сложилось, как и во многих других, – каждый из родителей более тяготел к какой-то одной дочери. Камилла была папочкина дочка, Азалия – маминой. И не то чтобы Руслан не любил младшую – но не понимал. Не было в ней чего-то своего, остро импонирующего отцу. Старшая дочурка была копией папы – и внешне, и внутренне. Младшая, начиная с ясельного возраста, демонстрировала нетипичные для этой семьи качества: была непоседой, забиякой, капризулей. Что было удивительно для Руслана: он не находил в Азалии и маминых повадок. Внешне – да, что-то отдалённое было и от Марины, и от Руслана, а своим неоднозначным поведением она порой повергала окружающих в шок.

Вот и сейчас острая на язычок младшая дочурка возьми да ляпни:

– Мам, а ты меня сегодня в детсад собираешься везти? Или всё моську будешь мазать перед зеркалом?

– Азалия, как тебе не стыдно? Где ты только таких слов набираешься? В детском саду? Иди быстро собирайся! Я уже готова, а ты сама ещё даже зубы не чистила!

Младшая за словом в карман лезть не привыкла и выдала очередной перл:

– А знаешь, как у нас в детском саду тебя зовут? Престарелая фитоняшка!

Марине ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть и подумать: «Ну откуда в ней такое? Даже я, первая красавица школы, не позволяла себе дерзить старшим. А этот,муж, даже слово «дурак» в своей жизни ни разу не произнёс. Наверно, это поколение такое пошло. Но ведь Камилла совершенно не такая».

Муж с термосом в сумке поцеловал дочек, мяукнул что-то незначительное жене и отправился на суточное дежурство.

Следом за Русланом и Марина вышла из дома, подгоняя дочек шагать побыстрее: она уже опаздывала на работу, а надо было ещё отвезти дочек в школу. Но женщина за долгие годы семейной жизни научилась справляться с такими задачами легко и непринуждённо и приезжать на работу без опозданий.

При выходе из машины на банковской парковке ей позвонили. Разговор был предельно краток.

– Да, в 7 буду, – ответила она неизвестному собеседнику или собеседнице.

Мягко и невзначай улыбнулась чему-то и, преисполненная женской манящей загадочности, отправилась в офис. Работу работать. А то без денег – это что за жизнь.

Руслан в это время уже мчался в карете скорой помощи на первый вызов. Он тоже в этот момент задумался о деньгах: Камилла просила планшет. Ничего, скоро получка. Будет ей планшет, ну и Азалии чего-нибудь надо купить. Если, конечно, всё не проесть за неделю. И кто только эти деньги придумал проклятущие…

От мыслей о хлебе насущном Сафиуллина отвлёк телефонный звонок:

– Да, Игорь, привет! Сейчас на вызов еду, говорить не могу. Извини, дружище, мы уже почти на месте. После я тебе сам перезвоню, хорошо?

– Хорошо, Руслик, буду ждать, – хриплым голосом отозвался Игорь Шибков.

Ему было трудно вести беседы в это солнечное утро. Он, как говорится, был «человек, измученный нарзаном». Уже вторую неделю водитель инкассаторской машины Игорь Шибков находился в отпуске, а поскольку ни фантазия, ни желание, ни финансовые возможности не вдохновляли его на поездки в замечательные места на глобусе, то он просто сидел дома и пил горькую.

О былых мечтах стать рок-музыкантом Игорю напоминали лишь старые плакаты музыкальных идолов на обшарпанных стенах да барабанные палочки, лежащие на полке в видавшем виды шифоньере. Сладкие мечты – они же детские глупости – были аккуратно складированы в мусорную корзину по окончанию школы. Окончив ремесленное училище, Шибков ушёл по призыву в армию, стал десантником, служил в горячих точках. Теперь каждый год второго августа он надевал тельняшку и шатался пьяный по городу вместе с извечно шумно празднующей, и потому ненавидимой всем населением, десантной братией. И хоть в фонтанах Игорь не купался, армия наложила на его судьбу весомый отпечаток. Он стал сильнее – безусловно, но обратной стороной медали беззаветного служения Родине в Игоре стала лихая беспардонность в характере.

Бедная мама видела, каким сын стал после армии. И вроде был повод им гордиться – всё-таки такую серьёзную школу жизни прошёл, но не таких сыновей хотят видеть матери.

После армии пошёл шоферить. Женился на простой девушке Свете, с которой познакомился накануне службы и которая два года ждала его возвращения. Потом родился сын, назвали Эдуардом. Света зачитывалась Акуниным и хотела назвать ребёнка Эрастом в честь её любимого героя Фандорина.

– Как? Эрастом?! – взорвался отец новорожденного. – Ты с ума сошла?! Эраст! Ты не подумала, как его потом в школе дразнить будут?

– Нет, не подумала, – ответила наивная сероглазая Света, не знавшая всяких похабных рифм. – А как?

– Фандориным, мля! – вздохнул Игорь. – Эдуардом назовём сына. Тоже ведь на «э».

Мужик сказал – мужик сделал.

Правда, проблемы топонимики в семье Шибковых оказались цветочками по сравнению с тем, что стало происходить дальше. Не сложилась жизнь у Игоря и Светы. Как гласит известный книжный штамп, семейная лодка разбилась о быт.