Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба

Трувориус: А вы взгляните… Если не считать кой-каких формальностей, то вы уже почти законный король, и, фигурально выражаясь, уже примерили на себя датское королевство, хотя тело вашего предшественника, упокой Господь его душу, еще лежит не отпетым в церкви. А ведь, согласитесь, королевство будет, наверное, поважнее какого-то поношенного камзола… Ваше высочество хочет меня оставить?

Фортинбрас (направляясь к двери): От твоей болтовни у меня пересохло в горле.

Трувориус: Как? Опять? (Вслед уходящему принцу). Вам надо отвыкать от этих сомнительных привычек.

Фортинбрасуходит.

(Негромко). Они хороши для глупых мальчишек, которые любят без толку махать мечом, но уж никак не для будущего короля. (Наклонившись, достает из-под стола бутыль с вином, затем, быстро откупорив ее, пьет прямо из горлышка).

Пауза.

Слуга (появившись на пороге, громко): К их высочеству господин Горацио.

Трувориус (чуть не подавившись): Черт возьми!.. Да хоть сам архангел Михаил! (Пряча бутыль под стол). Кто тебя учил так орать, дурак? Докладывать надо спокойно и выразительно. Пошел вон.

Слугамедлит.

Вон!

Слугаисчезает.

Горацио (появляясь в дверях): Не знаю, сумею ли я доложить о себе настолько выразительно, насколько это требуется, но, во всяком случае, я постараюсь. (С легким поклоном). Горацио, сударь.

Трувориус (передразнивая, привстав за столом): Трувориус, сударь. (Нелюбезно). Что вам угодно?

Горацио: Не мне, сударь. Принцу. Его высочество хотели меня видеть, и назначили мне для встречи этот час. Вот причина, почему я вам досаждаю.

Трувориус: Принц вам назначил?

Горацио: Да, сударь.

Трувориус (холодно): Мне об этом ничего неизвестно.

Горацио: Очень может быть, сударь. Ведь вы не принц, насколько я могу судить.

Трувориус (грозно): А вы-то, черт возьми, кто такой!

Горацио: Похоже, я был все-таки недостаточно выразителен… Но это поправимо… (С поклоном). Горацио, сударь. Это мое имя.

Трувориус (с угрозой): Я его запомню.

Горацио: Сделайте такую милость. Но прежде окажите мне любезность, доложите обо мне его высочеству.

Трувориус: И не подумаю.

Горацио: Отчего же, господин Цербер?

Трувориус: Оттого, господин шут, что у меня есть для этого одна очень веская причина. (Глядя в упор на Горацио). Вы мне не нравитесь.

Горацио: Я бы не назвал эту причину веской. У вас в запасе, случайно, нет ли еще какой?

Трувориус: Найдется и еще. Когда бы его высочество действительно желали вас видеть, они бы, наверное, не позабыли сообщить об этом мне. А так как этого не произошло, то у меня есть все основания полагать, что я вижу перед собой одного из тех шарлатанов, которые смущают покой добрых людей и норовят пролезть туда, куда их не звали. (С любезной улыбкой). Что, впрочем, не удивительного, если принять во внимание ваше происхождение, господин итальянец… Я ведь не ошибся?

Горацио: Отчасти нет.

Трувориус: Я так и думал, господин папист.

Горацио: А вот это уже мимо.

Трувориус: Почему-то мне кажется, что в самую точку.

Горацио: Мимо, сударь, мимо. Насколько это возможно, я стараюсь придерживаться умеренных взглядов.

Трувориус: То есть, ни во что не верить, и все подвергать осмеянию?

Горацио: Скорее уж осмеивать все, во что веришь и верить во все, что осмеиваешь, – если только вы улавливаете разницу.

Трувориус (неожиданно громко, ледяным голосом): В таких делах как религия, господин Пульчинелл, умеренные взгляды ведут прямехонько в ад!

Горацио: Если вы беспокоитесь обо мне, господин проповедник, то это, право, лишнее. Я стану утешаться там вашим отсутствием.

Трувориус (кричит, привстав за столом): В ад!

Входит Фортинбрас. В одной руке его большой кубок, в другой – бутыль вина.

Фортинбрас: Я слышал слово «ад». О чем это вы?

Горацио: О божественном, ваше высочество. (Кланяется).

Фортинбрас: О, по этой части он большой мастер. (Горацио). Вы, кажется, уже познакомились?

Горацио: Отчасти, принц.

Фортинбрас: Отчасти? Как это понимать?

Горацио: Это значит, что отчасти мы были знакомы прежде.

Фортинбрас: Разве? Нет, ты должно быть что-то путаешь.

Трувориус: Что до меня, то я вижу его впервые.