Читаем Метаэкология полностью

В этой книге меня интересовало, в первую очередь, подобие различных систем. Я пытался показать, что семиотика, логика, этика, эстетика возникают как системные свойства подобно генетическому коду, половому размножению, разделению экологических ниш. Продолжив аналогии, можно применить экологические критерии биомассы, продуктивности, накопления омертвевшей продукции (мортмассы), разнообразия к метаэкологическим системам. Название «метаэкология» дано авансом, на будущее, когда эти понятия войдут в рутинный анализ состояния души. Ведь смысл экологии и метаэкологии один — в противостоянии смерти. При этом экологические системы развиваются в направлении увеличения биомассы, роста разнообразия, сокращения отходов, и с метаэкологическими происходит то же самое.

Традиционная теория эволюции не справлялась с происхождением новых свойств. Считали, что в их основе лежат ошибки генетического кодирования — повторение истории ошибок гностической Софии Эпинойи. Но необходимость сделать двух одним, чтобы войти в царствие, на символическом языке древней философии означала, что новое возникает из соединения. Так системный подход проясняет смысл эволюции: переход в новое состояние осуществляется в результате взаимодействия двух и более компонентов, соединенных в систему — участвующих в процессе, который формирует поддерживающие его структуры.

Жизнь как способность к программному синтезу возникла из соединения адсорбции, эндотермических реакций и полимеризации. Соединение нуклеотидных и аминокислотных полимеров дало самовоспроизводящуюся систему — организм. Различные прокариотические организмы, соединившись в процессе симбиоза, сформировали эукариотическую клетку. Вирусы, встраиваясь в геном, превращались в регулирующие элементы генетического кода. Слияние клеток положило начало половому процессу, в результате которого рождаются особи, неизбежно отличающиеся от родительских.

Чтобы двое соединились, возник целый комплекс новых свойств: половое влечение — любовь в зачаточной форме, средства привлечения — первичная эстетика, вторичные половые признаки — прообраз всех семиотических систем, необходимое для спаривания хотя бы временное предотвращение агрессии — начало этики. Половая избирательность, первично связанная с предупреждением инцеста, способствовала развитию индивидуальности.

Система, как правило, имеет скромное начало, подобно ограничению агрессии между двумя особями разного пола на момент спаривания, но затем растекается, вовлекая все больше компонентов. Так, эстетическая реакция на символы пола распространилась от вторичных половых признаков (первичной семиотической системы) на другие части тела, цветы и другие природные объекты, вовлеченные в сексуальную символику, на природу в целом. Нравственность происходит из того же источника — кратковременного союза двух существ, последовательно вовлекая родичей, соплеменников, весь биологический вид — высшее достижение гуманизма, если речь идет о человеческом виде — и, наконец, все живое.

Метабиомасса

Подобие систем проясняет закономерности духовного развития. Метаэкосистемы возникли в связи с истолкованием феномена смерти и противостояния ей. С первых шагов человек искал бессмертия в приобщении к вечности — более устойчивой системе. Созерцание космоса, учил Платон, помогает навести порядок в собственной голове. Этика выводилась из космогонии, и наоборот. Это был продуктивный период, и у нас есть все основания продолжать поиски в том же направлении, исходя из общих тенденций эволюции систем.

В течение десятков тысяч лет человек разумный создавал мифы — синкретические модели, в которых внешнее не отделено от внутреннего, события материального мира от событий мира духовного. Как слитная запись внешних и внутренних событий мифы абсолютно достоверны, но любая эвгемерическая интерпретация не исчерпывает их содержания. Это в полной мере относится к предложенной в первой главе интерпретации фиванского цикла как мифологического воплощения арийской экспансии и ассимиляции культуры покоренных народов (поход Кадма за коровой, сражение со змеем, хамитским тотемом, последующее превращение в змея), подвигов Геракла — как символов борьбы теократической системы с тотемизмом, библейского «Бытия» — как истории формирования этики в виде серии договоров («заветов»), заключенных с Адамом (запрет инцеста), Ноем (отказ от геноцида), Авраамом (единение в духе как условие процветания племени) и Моисеем (моральный кодекс праведной жизни, включающий десять заповедей).

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология