Читаем Метафизика любви полностью

Еще более радикальная потеря личной жизни наблюдается у внушаемого типа людей, которые по причине конститутивной слабохарактерности не способны к самостоятельной позиции. Такие люди как в своих суждениях, так и в эмоциональных ответах находятся под влиянием чужих суждений и позиций, а именно под влиянием более динамичных людей. Это бессознательная зависимость, не имеющая ничего общего с сознательным подчинением чьему-нибудь авторитету. Эти люди не осознают, что они повторяют то, что было до этого сказано с достаточной убедительностью другим, и не замечают также и того, что они начинают утверждать противоположное вслед за кем-то еще. Такие люди a fortiori не способны к действительной личной жизни, потому что они еще на предыдущей стадии - т.е. перед тем как смогла оформиться личная жизнь в собственном смысле слова - были конститутивно дефектны, неспособны к подлинному бытийному контакту.

Два радикальных заблуждения относительно человека и его личной жизни: эвдемонизм и amour desinteresse (бескорыстная любовь)

Существуют два фундаментальных заблуждения относительно человека, его сущности и достоинства как личности. Одно связано с тем, что игнорируют его трансценденцию и полагают, что человек принципиально неспособен заинтересоваться самой по себе ценностью - его якобы может затронуть только "объективное благо для него".

Второе - противоположное - заблуждение заключается в том, что полагают, будто человек выполняет свое подлинное предназначение лишь тогда, когда для него уже не существует никакого объективного блага, т.е. когда он равнодушен к собственному счастью и несчастью и знает только ценностный ответ. В этом случае интерес к тому, что представляет "объективное благо для меня", рассматривается как установка, изолированная в имманентном, и такой интерес даже объявляется эгоистичным и несовместимым с трансценденцией.

Оба взгляда представляют собой глубокое заблуждение. Тот, кто не замечает человеческой трансценденции, тем самым не понимает того, что отличает человека как личность от всех безличных созданий. С другой стороны, тот, кто усматривает нечто эгоцентрическое в том, что человек стремится к объективному благу для себя, и идеал человеческой жизни видит в том, чтобы она была лишена любой заинтересованности в своем объективном благе, - тот не понимает характера человека как субъекта. Он не видит, что эта таинственная связующая точка в человеке, к которой обращено объективное благо для него, нерасторжимо сопряжена с его достоинством как личности. Если первое заблуждение изолирует человека в себе самом и тем самым искажает его конечное отношение к миру и Богу, то второе выхолащивает человека и лишает его полноценной самости. Первое заблуждение биологизирует человека, приравнивая его к растению или животному. Второе - лишает его характера полноценного субъекта, разрушает личностное в нем в результате преувеличения объективного, так что исчезает то, что собственно и делает его субъектом. Следует избегать обоих этих ошибок.

Взаимосвязь личной жизни и трансценденции в нравственной сфере

Если мы обратим внимание на сферу нравственного, то увидим, насколько тесно переплетаются личная жизнь и трансценденция.

Предположим, обстоятельства призывают человека вмешаться в ту или иную ситуацию: например, когда кто-либо находится в опасности, или необходимо предотвратить несправедливость, или нужно отказаться от дурного предложения. Человек постигает нравственно важную ценность, он осознает свой нравственный долг - этот последний взывает к его совести.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука