Метафизика Петербурга. Историко-культурологические очерки

В кругах, причастных к контактам рейхсвера и Красной Армии времен Веймарской республики, существовало и даже пользовалось популярностью мнение о том, что национал-социалистическому правительству следовало бы не только продолжить военное сотрудничество с Советским Союзом, но и распространить его на область геополитики. В политическом завещании генерала Ганса фон Секта, в течение долгого времени бывшего координатором сотрудничества с немецкой стороны, была красной нитью проведена мысль, что Германии следовало бы размежевать с русскими сферы влияния, создав себе таким образом прочный тыл на востоке. Генерал добавлял к этому, что «Германия и СССР автаркичны, поэтому у них больше общего друг с другом, чем с демократией». Известно, что завещание фон Секта было передано Гитлеру и произвело известное впечатление на нацистскую верхушку. В совершенно аналогичном духе высказывались и советские военачальники. Так, на одном из приемов в германском посольстве, прошедших уже после прихода нацистов к власти, М.Н.Тухачевский сказал: «Не забывайте, что нас разделяет наша политика, а не наши чувства, чувства дружбы Красной Армии к рейхсверу. И всегда думайте вот о чем: вы и мы, Германия и СССР, можем диктовать свои условия всему миру, если будем вместе».

Политика действительно вскоре разделила обе армии. Военное сотрудничество уже в 1933 году было прекращено, а через несколько лет его архитекторы были удалены из штабов как Германии, так и СССР (в последнем случае, большинство из них были уничтожены). В 1937 году, Германия заключила так называемый «антикоминтерновский пакт» с Италией и Японией. В свою очередь, в Москве ситуация была осмыслена в категориях «двух очагов войны», подготовленных германскими и японскими милитаристами и «второй империалистической войны», которая уже началась в Испании, Абиссинии и Китае (цитируем выражения соответственно из глав XI и XII выпущенного в 1938 году «Краткого курса истории ВКП(б)»). Обе державы шли встречными курсами, столкновение приближалось. Тем не менее, рамочное соглашение 1922 года никем не было денонсировано. В силу этого обстоятельства, некоторые историки считают возможным рассматривать «пакт Молотова-Риббентропа», заключенный 23 августа 1939 года, как «второе Рапалло». Напомним, что, в соответствии с секретным протоколом, приложенным к заключенному в этот день Договору о ненападении между Германией и СССР, сферы влияния в Восточной Европе были размежеваны, причем старые ливонские и польско-литовские земли снова были отнесены к сфере влияния российского государства. Именно на его основании, ряд территорий, включая и прибалтийские республики, был вскоре включен в состав Советского Союза.

Нужно заметить, что подписание договора 1939 года было в некоторых отношениях весьма болезненным для немецкой стороны – прежде всего, в силу того факта, что прямым его следствием стала депортация основной массы остзейских немцев из прибалтийских республик на свою историческую родину, проведенная вскоре, осенью 1939 года. Разумеется, Гитлер не собирался долго соблюдать договор, ему важно было лишь выиграть время. Однако советская сторона также выиграла время и получила преимущества, которые были немаловажными. Как позже отметил народный комиссар Военно-морского флота СССР Н.Г.Кузнецов, «без упорной войны в Либаве, а затем на территории Эстонии, возможно, не выдержал бы месячной осады и Таллин, а без борьбы за Таллин, за острова Эзель и Даго, за полуостров Ханко, в свою очередь, труднее бы было отстоять Ленинград в критические сентябрьские-октябрьские дни 1941 года». Так, уже в который раз, геополитическая обстановка на старых ливонских территориях оказала непосредственное влияние на судьбу и приневской земли.

Нацистская метафизика Ленинграда

Всего через месяц после нападения на Советский Союз, немецко-фашистские войска вышли на подступы к Ленинграду. Скорейший захват города был поставлен в качестве главной задачи перед группой армий «Север». Превышая советские войска прикрытия по численности почти в три раза, немцы обеспечили себе на северо-западном направлении более чем двухкратное преимущество в танках и бронемашинах, четырехкратное – в пушках, а их превосходство в воздухе было на том этапе почти абсолютным. 8 сентября 1941 года, с захватом «города-ключа» Шлиссельбурга, силам вермахта удалось при участии финских союзников замкнуть кольцо блокады вокруг Ленинграда. Лидеры «Третьего Рейха» отдали приказ о нападении на Советский Союз, руководствуясь метафизическими соображениями не в меньшей степени, чем политическими. Наиболее общий контекст их стратегии составляла доктрина, в соответствии с которой историческая задача немцев, как наиболее талантливых представителей «арийской расы», состояла в том, чтобы покорить недоразвитых обитателей Восточной Европы – в первую очередь, славян – обеспечив себе, таким образом, обширное «жизненное пространство» и создав благоприятные условия для решения метаисторической задачи, то есть создания «сверхчеловека».