Метафизика пола

Относительно наркотиков Кроули понимал, что к ним чаще всего возникает привыкание (еще большее, чем к женщинам), и большинство не может его преодолеть. Наркотики, говорил он, это пища "сильных духом мужчин, королей"[972]'. Но и от наркотиков все-таки можно освободиться: еще более опасно привыкание к пассивному медиумизму, к сверхчувственным контактам — "экзистенциальному рабству", которое страшнее материальной интоксикации[973]. Употребление Кроули и его последователями наркотиков, очевидно, было тождественно употреблению "тайных зелий" в древности и на средневековых шабашах и радикальным образом, в том числе и по результатам, отличалось от того, чем занимается большинство наших современников, просто разрушающих свое здоровье. У самого Кроули употребление наркотиков не превращалось в наркоманию, но носило ритуальный характер, и было включено в определенную "цепь". Но мы должны знать, что почти все его последователи не выдерживали поставленных "наставником" целей и скатывались от "доктринального" к индивидуально — разрушительному.

59. Предположения относительно так называемой "оперативной половой магии"

Нам осталось поговорить лишь о половой магии в ее собственном, так называемом "оперативном" значении, то есть не о физическом или просто неизвестном современной материалистической психологии воздействии одного человека на другого или на окружающую среду. За рамками данной книги остается вопрос о реальности таких воздействий. Наша задача — не вынося никаких оценок, описать основные чисто технические предпосылки таких воздействий тогда, когда в качестве основного магического способа используются отношения, возникающие между лицами разных полов.

С точки зрения чистой метафизики, эрос — это стремление к реализации тайной структуры всеопределяющей троичности, иными словами — восстановление Единого там, где господствует диадическое деление. Одно лишь осознание этого факта, конечно, еще не "магия". Человек парализован экзистенциальной разорванностью, рас-троен-ностью. Разделение полов — лишь одно из проявлений дуализма, такое же, как диады "дух-природа", "Я — не-Я". Ecли признать, что диада не разорвана абсолютно, иными словами, есть некие метафизические отношения между ее членами, — а это, как мы видели, особенно внятно признавал Скот Эригена, — то значит, не может не существовать и некоей взаимосвязи между полом и опытом трансценденции. А значит, при определенных обстоятельствах "технически" возможно и прямое, парафизическое воздействие на "не-Я", на природу, на неблагоприятные стечения обстоятельств. Вспомним классическую платоновскую редакцию мифа об андрогинах, которые якобы и были рассечены пополам из-за гнева богов, вызванного как раз такими их способностями и возможностями, благодаря которым андрогины были способны с ними состязаться.

Это с точки зрения метафизики. С точки зрения психологической науки магия (любая) восходит к паранормальным состояниям, к экзальтации, к "маниям", опьянению и активному экстазу, разрывающему физические обусловленности и ставящему "Я" в активные отношения с тем, что Парацельс называл "Светом Натуры", с за-психической гранью реальности, где каждое слово и мыслеобраз обретают объективно-реальный характер. Тогда и эрос может стать не только мистико-инициатическим, но и магическим в прямом смысле слова. Исключительная подвижность и жизненная сила эротических фантазий известна и в профанической любви — об этом мы много говорили. В какой-то момент, в какой-то степени и форме всякая любовь оказывается именно оживлением "живой магической фантазии". Но есть и особая техника, использующая силу пола в магических целях — в традиции известны и ее особые правила.

В современном, оторвавшемся от традиции мире, почти все подобные проявления имеют очень низкую природу — это колдовство, причем крайне примитивное, и оно нас совершенно не интересует. Лишь некоторые черты индийского тантризма могут привлечь внимание. Вот практика построения cakra[974] или "цепей" (буквально "колес"), составленных из разнополых пар, расположенных по кругу и совершающих ритуальные совокупления. В середине круга размещался сakreçvara со своей çakti — он руководит всеми остальными. На эту роль избирался только посвященный адепт. Цель "операции" — оргиастическое пробуждение "богини", невидимо управляющей участниками. Ее движения они и повторяют между собой: в результате образуется "флюидический" или "психический" поток. Магический ритуал завершается за счет сakreçvara: "один, два, три!", то есть опять налицо значение числа "три". Однако, скорее всего, цели подобных практик носили прикладной характер. Вероятно, они устраивались местными князьями для "энергетической подпитки" различных "профанических" мероприятий, например, для воинов перед походами[975]'.