Третье качество — "
Мы не будем останавливаться на магических свойствах запахов, звуков, цветов, равно как и на астрологических выкладках автора. Отметим главное. Рэндольф указывает, что целью всякой половой магии является,
Касательно правил самого сношения автор не высказывает ничего определенного, а то, что он говорит, мало убедительно. Общим моментом, разумеется, является утверждение, что "похоть и наслаждение не есть главная цель"[984]'. Однако достаточно трудно понять, как без наслаждения достичь "союза душ", — возможно, впрочем, что вся ситуация лишь средство, как и женщина — своего рода инструмент. Может быть, даже речь идет о простом флюидическом, а не телесном соединении. С одной стороны, Рэндольф пишет, что соединение должно стать "подобием молитвы", с другой непонятно, как молитвенность может сочетаться с "текучестью" и "декретизмом"[985]. Кроме того, во время самого полового акта, как считает Рэндольф, надо "саморазрушаться" и "возноситься ввысь"… в момент, когда, всеми своими силами, соединенными в пучок, касаешься самого корня противоположного пола. С этого момента соитие становится магическим. "Лучше всего, когда мужчина и женщина думают об одном и том же и желают одного и того же, но даже и молитва одного бывает действенна, ибо во время любовного спазма один способен передавать свою творческую силу другому". Но чтобы она была "действенна", необходим пароксизм двоих. Момент наслаждения женщины должен совпадать с излиянием мужчины, иначе магического соединения нет"[986]. При этом прямо говорится, что в этот момент "мужское семя проникает в тело женщины". И в то же время автор ополчается на "телесную страсть", "звериный инстинкт", который "самоубийствен для мужчины"[987]'. Все это трудно примирить одно с другим, если, конечно, здесь не сокрыт некий эзотерический подтекст. Как мы уже знаем, семяизвержение есть прерывание всего процесса и с точки зрения сверхчувственного восприятия — опасное "ослабление".
Если верить Рэндольфу и относиться к его писаниям всерьез, то следует полагать, что он на самом деле отделяет "магическое семя", vîrya, от вещественного. Женские объятия пробуждают в мужчине силу, с помощью которой он в момент эякуляции способен отделить магическую вирильность от вещественной, и женщина оказывается как бы обманутой — она получает лишь безжизненную жидкость, лишенную гипербиологического компонента. В то же время, возможно, сакрализация и ритуализация чисто детородного полового акта, существующая в креационистских религиях, подобных исламу, придает биологической эякуляции и некоторое магическое значение. В любом случае ясно, что Рэндольф придает особое значение живительной и динамической силе воображения, которую следует поставить на службу "магическим целям". Это единственный ключ к относительному пониманию того, что он все-таки хочет сказать о правилах полового соития, если, конечно, он их действительно воспроизводит в своей книге, а не занимается мистификацией. Все-таки мы полагаем, что одновременный "эротический кризис" у мужчины и женщины понимается чисто как "творческий" и не может быть истолкован в материально-физическом смысле обычного полового акта. К животному зачатию способна и очень молодая, и фригидная, и изнасилованная женщина, а оплодотворяющее действие сперматозоида в яйце может наступить даже через несколько часов после оргазма. Возможно, к тому же, и искусственное оплодотворение. А, значит, не об этом говорит Рэндольф.