Metahuman. Метачеловек. Как открыть в себе источник бесконечных возможностей

На каждую идею, которая когда-либо возникала у человека, приходится бесконечное число других возможных идей. Думая об этом, я радуюсь: передо мной тут же предстает картина неисчерпаемого, бесконечного творческого потенциала. Но я понимаю, что она на самом деле не отражает происходящего в сознании. В поэме «Бернт Нортон» Т. С. Элиота есть запоминающиеся строки о том, как птица приглашает нас пройти сквозь врата в «первый наш мир» и предупреждает: «Спеши, спеши – <…> ведь людям, / Труднее всего, когда жизнь реальна»[10].

Сокрушительная и мрачная идея: человек не может справиться с реальностью в полном ее объеме, как будто от лишней нагрузки у него могут перегореть предохранители. Я считаю иначе. «Первый наш мир» – вовсе не райский сад, хотя именно эту метафору использует Элиот. Нет, первый мир – чистое сознание. «Чистое» – потому что в нем ничего нет. Ничего нет и в открытом пространстве между мыслями, кроме потенциала для следующей мысли, и следующей, и еще одной. Получается, что это «ничто», заполняющее пустоту между мыслями, – на самом деле материал, из которого они возникают. А разум – это игра сознания, которая начинается, когда оно что-то порождает.

Я смог бы с уверенностью назвать пришельцев высшими существами, только если они были бы в состоянии постичь это «все, всегда и везде». Без этого невозможно попасть в метареальность. Сознание стоит за сотворением всего. Я вижу это как «Генезис сегодня» – постоянное возникновение чего-то нового в каждом из измерений – разуме, теле, мозге, вселенной. Все это и составляет человеческое бытие.

«Все, всегда и везде» – вот истина о сотворении, которая говорит, кто мы и зачем мы здесь. За каждым рассказчиком помимо самой его истории стоит нечто, делающее сотворение возможным. Будь то раввины, писавшие еврейскую Библию три тысячи лет назад, мифотворцы Древней Греции или создатели современной теории мультивселенной. Это нечто – здесь и сейчас. У него нет истории в привычном смысле этого слова. Подобно хореографу, наблюдающему за балетом из-за кулис, оно невидимой рукой руководит каждым движением вселенной.

Защитный механизм

Сознание не играет в игры со вселенной. Сознание и есть вселенная. Оно становится то атомом гелия, то целой галактикой, то клеткой мозга, то биением сердца. Превращениям нет конца. Когда вы радуетесь или грустите, вы находитесь в противоположных состояниях сознания. Но так как вы сами, как и ваш мозг, и есть сознание, напрашивается только один вывод: вселенная – это сознание, которое познает само себя. Можно сравнить этот процесс с изготовлением украшений: ювелир может мастерить из золота самые разные изделия, но само золото – материал, лежащий в их основе, – остается тем же. В погоне человечества за Истиной с большой буквы одной этой истины вполне достаточно.

Так какая она, Истина: волнующая, пленительная, сногсшибательная? Столкнувшись с метареальностью, среднестатистический человек не чувствует, что его мир перевернулся, и не сидит в немом восторге, созерцая, как Истина обволакивает его. По своему опыту могу сказать, что такие мысли, как правило, абсолютно не волнуют людей, большинство их игнорирует. Доступ к метареальности не считается чем-то важным и необходимым. Я прихожу к выводу, что дело в некоем механизме, который, подобно предохранителю атомной бомбы, предотвращающему произвольный взрыв, защищает нас от всего, что может выбить из привычной колеи. И работает он безотказно.

В случае с человеческим разумом его функция состоит в том, чтобы не дать виртуальной реальности рухнуть. Странно: разум приходится защищать от собственного безграничного потенциала. Представьте, что вы поступили в художественную академию, где на первом же занятии преподаватель прикрепляет к вашей голове электроды, через которые в ваш мозг поступает информация обо всех картинах, которые когда-либо существовали и будут существовать. Вы соглашаетесь, хотя и неохотно, и вот внутри вашего черепа оказывается реальность искусства во всей ее полноте – тысячи лет живописи, начиная с самых ранних наскальных изображений. Такой опыт, вероятнее всего, был бы попросту невыносим, равно как и бесполезен. Нельзя сделать из человека художника, просто показав ему все картины в мире – ведь когда вы просите стакан воды, вы не ждете, что вам придется выпить все Великие озера до дна? Иными словами, постепенное развитие разума – это защитный механизм. Вслед за событием А происходит событие Б, и только затем событие В.