Metahuman. Метачеловек. Как открыть в себе источник бесконечных возможностей

«Х» может быть общностью (племенем, расой, нацией, религией), как уже было сказано. Утверждение «я – американец» имеет огромную власть над людьми, так же как «я – француз», или «я – еврей», или «я – белый». Но делая подобные заявления, как и большинство людей, мы лишь касаемся поверхности. Любой вариант «я – это Х» может привести к тому, что вы застрянете в очередной легенде – «влипнете» в чью-то историю. Варианты «Я – фанат этого клуба» или «Я – представитель верхней прослойки среднего класса» создают страстную привязанность. В то же самое время легенда крепнет за счет тех, кого она исключает. Для каждого «Я – это Х» существует множество вариантов «Я – не Y». Если вы американец, то вы не можете принадлежать к сотне других национальностей. Если вы католик, то это исключает все остальные конфессии, и так далее.

Что в этом плохого? Если бы можно было относиться к легенде с такой же легкостью, как к «Хоббиту» или «Великому Гэтсби» – то есть как к развлечению или отдыху от серьезных дел, – то мы избежали бы многих досадных недоразумений. Виновата не легенда, а наша привязанность к ней. Привязанность искажает опыт, заставляя его замереть на одном месте. Вес прошлого становится тяжелой ношей. Настоящий момент теряется в хаосе воспоминаний, убеждений и застарелых предрассудков. Сколько стариков страстно желает снова стать молодыми? Как много сожалений мы удерживаем в себе, будучи не в силах их отпустить? Эти привязанности существуют в жизни любого человека, не говоря уже о страданиях и насилии, созданных типом менталитета «мы против них».

Отказ от нежно любимой легенды лег в основу одного из самых популярных бестселлеров 1980-х – «Непроторенной дороги» Моргана Скотта Пека. Книга начинается с захватывающего утверждения: «Жизнь – сложная штука». Сразу после этого Пек раскрывает эту мысль. «Это великая истина, одна из величайших. Это великая истина, потому что как только мы и вправду ее видим, мы преодолеваем ее… и то, что жизнь сложна, больше не имеет значения».

Другими словами, мы слышим призыв выйти за пределы. Но Пек, будучи психиатром, знал: то, что это великая истина, еще не значит, что люди могут ее узреть – как раз наоборот. В его понимании, к которому он пришел после долгих лет психиатрической практики, самое большое препятствие на пути к выздоровлению – это отказ пациента брать на себя ответственность. Почему? «Мы не можем решить жизненные проблемы иначе, чем решая их», – пишет Пек. И все же этот очевидный факт «похоже, находится вне понимания большинства представителей человеческой расы… Многие, очень многие пытаются сбежать от своих проблем, говоря себе: “Эти проблемы созданы другими людьми, это вина общества – я ничего не могу поделать, и значит, пусть другие решают мои проблемы за меня”».

Пек приводит яркие примеры, иллюстрирующие эту точку зрения. В частности, он рассказывает о пытавшейся покончить с собой американке, которая жила со своим мужем-военным на Окинаве[18], где молодой Пек работал военным психиатром.

Он спросил у женщины, которая пыталась перерезать себе вены, но смогла нанести лишь незначительные порезы, почему она это сделала. По ее словам, причиной стала «жизнь на этом дурацком острове». Неудовлетворенный ответом, Пек завел с ней разговор, который мог бы показаться комичным, если бы не обстоятельства, при которых он состоялся. Диалог между ним и пациенткой сводился к следующему:

– Почему жизнь на Окинаве доставляет вам столько страданий?

– У меня нет друзей, я все время одна.

– Почему у вас нет друзей?

– Я живу не на базе, а в деревне, где никто не говорит по-английски.

– Почему вы не ездите на американскую базу, чтобы было с кем пообщаться?

– Муж забирает машину, чтобы ездить на работу.

– Вы могли бы отвозить его.

– Там ручная коробка передач. А я умею ездить только на автоматической.

– Вы могли бы научиться пользоваться ручной коробкой.

– Вы что, с ума сошли? На этих дорогах?!

Почему эта сцена выглядит и трагичной, и комичной одновременно? Эта женщина, несмотря на свое упрямство, доходящее до абсурда, испытывала подлинную боль: она плакала в течение почти всего разговора. Мы все верим в свою легенду, чего бы нам это ни стоило – ну, почти. С точки зрения психотерапевта, эта женщина подавляла всякую надежду на улучшение ситуации, демонстрируя все классические признаки отрицания. Кто из нас не закрывал глаза, когда ситуация была слишком тяжелой, чтобы встать с ней лицом к лицу? Жизнь была бы гораздо проще, если бы наши проблемы имели готовое решение. Но готовых решений нет.