Металл цвета крови

— Только не подумайте ничего такого, — спохватился он. — А если уже подумали… то как вам такая идея?

Рита засмеялась:

— Хорошо, Олег, возвращайтесь. Вы умеете уговорить женщину. Насчет заведения, конечно, загнули, сейчас не время, но все остальное мне нравится. Спокойной ночи и… берегите себя. Мне почему-то кажется, что ваша работа связана с опасностью…

Ему тоже так казалось. Он проспал, не раздеваясь, три часа, потом поднялся, какое-то время шатался по сумрачным комнатам сонной сомнамбулой. Его возвращения в Никольск сегодня точно не ждали. Этим надо было пользоваться.

В половине первого он вышел из дома, сел в машину. Улицы были пустынны, но патрули на постах не спали. В пределах городской черты машину останавливали раз пять. Он устал доставать служебное удостоверение.

Часть пути удалось проехать по чудом сохранившемуся шоссе. Приметы недавней мясорубки даже ночью бросались в глаза. Мимо проносились разрушенные деревни, остовы заводских корпусов. Кладбища битой техники — и военного, и гражданского назначения. Немцы при отступлении бросали все, даже собственные лазареты, которые не успевали эвакуировать. В кюветах валялись перевернутые танковые шасси. В сухопутных войсках Германии додумались, как использовать трофейные танки «Т-34». Их переделывали в тягачи и инженерные машины. С танков снимали башни, а шасси использовали под вспомогательные нужды — в том числе подвозили на них боеприпасы, увозили с поля боя раненых…

Он въехал в Никольск с юга. Городок спал. Березин остановился на пустынной улочке, несколько минут прислушивался к ночному шуму. В глубине двора брехала собака. Ни машин, ни прохожих.

Он въехал в узкий Пролетарский переулок. Частный дом на углу сгорел до основания — из головешек торчала обугленная печная труба. Дальше шли сплошные заборы — пусть иллюзорная, но все же защита от внешнего мира. У нужного строения проезд расширялся, на ветру шевелились шапки кустов.

Олег спрятал машину за местной растительностью и направился к дощатому забору. На стук среагировали не сразу, пришлось повторить. Он видел сквозь щель в ограде, как за плотными занавесками загорелся свет. Заскрипела дверь на крыльце, запели половицы, захрустел щебень на дорожке.

— Кого там принесло? — Голос хозяина был заспанным, натянутым от волнения.

— Свои, открывай, — отозвался Олег.

— Свои девятый сон видят… — Отъехала задвижка, скрипнула калитка, и в живот майору контрразведки уперся ствол «ТТ».

— Ты из тех, кто сначала стреляет, а потом интересуется целью визита? — насмешливо спросил Березин.

— Олег Иванович? — растерялся Замятин. Одетый как попало, он тер глаза, всматривался в темноту. — Надо же, не ожидали в такую ночь…

— Ладно, отойди с дороги. Я поживу у тебя. — Березин отстранил растерянного лейтенанта, прошел во двор.

— В каком смысле — поживете? — пробурчал в спину Замятин. — Вы уж не шутите такими вещами, Олег Иванович…

— Не приютишь майора СМЕРШа? — бросил через плечо Олег. — Не волнуйся, Денис, надолго не стесню. Вот закончим наши скорбные дела, и больше ты меня никогда не увидишь. Что, совсем негде упасть в твоей халупе? — Он поднялся на скрипучее крыльцо, оглядел тонущий в полумраке двор. Луну скрывали перистые облака, рассеянный свет растекался по окрестностям.

Замятин поднимался следом, засовывая пистолет за пояс.

— Да как вам сказать, товарищ майор… У нас тут места-то особо нет. Маленькая горница, наша спальня с Оксанкой — это женщина моя, скоро, бог даст, поженимся… У мамки ейной клоповник, только кровать влезает — я его «тещиной комнатой» называю. Есть чердак, но там спину не разогнешь, да и доски повсюду валяются…

— Хозяин ты явно крепкий, — ухмыльнулся Олег.

— А когда мне хозяйством заниматься? — обиделся Замятин. — Последний выходной в прошлом месяце брал. Домой приползаешь изредка, сил даже на Оксанку не хватает. Она уже и не спрашивает, где я бываю. Маманя ее ворчит, косяки бросает — не ко двору я ей пришелся… Но я считаю, что маманя потерпит, верно? Не с ней же я век коротать собрался? Главное, чтобы Оксанке нравился.

— Это точно, — согласился Олег. — На свадьбу не забудь пригласить. Извинись там перед своими. Так надо, Денис. Сам подумай, куда мне еще приткнуться? В машине ночевать? Гостиницу в этом городе еще не построили.

— Летняя кухонька есть за сараем, — вспомнил Замятин. — Там теща от нас прячется, когда мы ее сильно разозлим. Кровать с печкой там есть…

— А больше ничего и не надо, — засмеялся Березин. — Вот видишь, как все удачно складывается. Не буду вмешиваться в вашу добропорядочную семейную жизнь. Только за тещей своей следи — а то забудет, что номер занят, ворвется ночью, я же от страха помру…

— А вы не забывайтесь, — усмехнулся Замятин. — Анна Федоровна у нас такая: столкнетесь ночью в полумраке — заикой станете…

В горнице горела тусклая лампочка. Все просто, обыденно, чисто. Из спален высовывались заспанные лица. Невеста была заметно старше молодого Замятина, но даже в заспанном виде производила неплохое впечатление. Она поправила съехавшие лямки ночной сорочки, сдула со лба слипшиеся волосы и пыталась улыбнуться.