Металлический турнир

— Нет, я серьезно, — резко вынырнула из-под одеяла я, сердито взглянув на Платину. — Моя рана не совместима с победой в Турнире. Лучшее, что ты можешь сделать для меня — это прекратить мои мучения.

— Лучшее, что я могу сделать для тебя — это вытащить тебя из этого места. У нас в запасе еще есть время. Капсулы появятся у северной границы Ристалища на закате тридцатого августа, а сегодня лишь пятнадцатое. До цели я смогу нас доставить примерно за неделю.

— У меня проблемы с левой ногой — я подвернула её, и потом… Я не умею передвигаться с той скоростью, которую развиваешь ты.

— Не забивай себе голову всяким хламом. Мы останемся здесь на три дня и три ночи, после чего, восемнадцатого числа, выступим с рассветом. К тому времени ты должна вылечиться, отдохнуть и отъесться — ты видела свои формы? У тебя ребра стали видны.

От последнего замечания мне стало максимально неловко, и я снова залезла с головой обратно под одеяло, попросив Платину отдать мне мой комбинезон.

В течение дня я всего трижды встала, и-то для того, чтобы выйти из пещеры покачивающейся походкой и отлить за кустом волчьей ягоды, растущей неподалеку. Благо отлить мне было чем, о чем Платина тщательно заботился, вливая в меня литры жидкости. Он сопровождал меня взглядом к кусту и встречал обратно, кормил зайчатиной и какой-то странной курицей, проверял подушку у меня под головой — но делал всё это с таким невозмутимо-холодным видом, словно всего лишь пытался сохранить увядающий цветок, а не человека.

На протяжении дня я ни разу не задумалась о жажде или голоде, что стало для меня неожиданным подобием счастья. Набивая желудок жареным мясом, я лежала на мягкой подушке, пришитой к спальному мешку, и смотрела в каменный потолок пещеры, обгрызая белоснежные косточки какой-то вкусной птички. Было невероятно приятно осознавать, что мне не нужно беспокоиться о пропитании и собственной безопасности. Всё что от меня требовалось — смотреть в потолок и жевать мясцо. И всё бы было идеально, если бы после обеда у меня снова не начался жар. На сей раз я не впала в беспамятство и полностью сотрудничала с Платиной, сидящим надо мной. Я пила горькую жидкость и жевала жесткую мякоть странной травы, отвечала на вопросы о количестве пальцев и реагировала на прощупывание пульса. К вечеру жар спал, и мне пришлось впихнуть в себя отменно прожаренное утиное мясо, при этом с удивлением признавшись самой себе в том, что ем я неохотно.

Сходив в кусты перед сном, я вернулась в свой спальный мешок с дрожью во всем теле. Платина подозревал начало озноба, но, к всеобщему облегчению, уже спустя час выяснилось, что моя дрожь — это всего лишь реакция на аномально резкое понижение температуры снаружи. Прикрыв вход в пещеру кустом, Платина перетащил меня вместе со спальным мешком в конец пещеры, после чего включил большой фонарь, направив его свет в стену, чтобы спрятать его от входа. Затем он вытащил из своего рюкзака что-то относительно мелкое, что спустя минуту превратилось в такой же спальный мешок, в котором лежала я. Словив на себе мой пристальный взгляд, он выдал:

— Я не буду спать, так что можешь отдыхать.

— Просто… Ты ведь не единственный Металл в Ристалище. Вдруг Ртуть или Свинец…

— Не забывай о том, что я сказал во время прохождения второго испытания на баллы в Руднике.

— Одна из самых страшных вещей на земле…

— Именно, — не дал договорить мне Металл. — Считай, что тебя охраняет одна из самых страшных вещей на земле.

— Глупости, — неожиданно для самой себя хихикнула я, перевернувшись на бок и смело заглянув Платине в глаза. — Ты ведь не вещь, даже если ты на сто процентов платиновый.

Кинув на меня странный взгляд, Платина многозначительно поднял бровь, после чего залез в свой мешок, расстрелянный им у входа в пещеру, оставив фонарь гореть рядом со мной.

— Его выключать? — Прошептала я, наблюдала за ярким светом, врезающимся в стену.

— Как хочешь. Он на солнечной батареи и мне он без надобности — я отлично вижу в темноте.

Прикусив нижнюю губу, я уже хотела выключить фонарь, но что-то меня остановило — наверное, привычка остерегаться темноты. Почти с головой залез в спальный мешок, я закрыла глаза, с наивной надеждой провалиться в глубокий сон, но этого не произошло.

Глава 54

Вскоре после того, как мне всё-таки удалось заснуть, я проснулась от сильного холода, проникающего даже сквозь плотное одеяло моего спального мешка. Посмотрев на всё еще горящий свет фонарика, я с облегчением выдохнула, ошибочно решив, будто у меня всё под контролем. Изо рта сразу же вышел пар, замысловато затанцевавший на свету фонаря, и я засунула нос под одеяло, чтобы хоть как-то согреться. Пальцы на ногах замерзли и онемели, так что даже во время шевеления ими я не чувствовала их движения. Пролежав около пяти минут без единого движения, я вспомнила о том, как в холодные дни мы с Шарлоттой шли плечо об плечо, а по ночам придвигались друг к другу максимально близко, чтобы сохранить хотя бы малую толику тепла, исходящую от наших тел. Тяжело вздохнув, я пошевелила онемевшими пальцами ног и, по инерции, вздрогнула.