Металлическое вторжение (СИ)

- Да, Лучафэра. Это, конечно, необычно и здорово, потрясающе даже, но помимо нее есть еще и обычное пение. Обычное, понимаешь? Я пою - ты слушаешь. Ничего, кроме этого, не происходит.

- Да ну? - неопределенно ответил Тейт - было непонятно, вкладывает ли он в это короткое высказывание сарказм. - А музыку откуда возьмешь?

- Ну-у... - Шелест немного растерялся. - Можно и без музыки. Просто вчера ночью, когда я пел с принцессой, музыка звучала сама по себе. Я уверен, можно и самим такую создать. Ну, обычную, без последствий для окружающих.

Тейт фыркнул.

- Не знаю, как у тебя в мире, но здесь это из разряда детских сказок. Музыка всегда имеет последствия.

- Но попробовать стоит! - стоял на своем Шелест. - Когда мы были в пустыне...

- Кстати, - в глазах Тейта впервые появился неподдельный интерес. - Что там произошло?

Шелест хотел вкратце поведать о том, как на него напал монстр, но тут явилась служанка и взволнованно проговорила:

- Ваше Превосходительство, вас просит к себе Его Величество король!

- Прошу меня извинить, - проговорил Тейт, с большим достоинством кивнув Шелесту. - Дела.

Сказав это, он удалился. Шелест, вздохнув, снова облокотился на ограждение. Он постучал пальцами по ограждению, стараясь выбить какой-нибудь ритм, но через пару минут оставил эту затею - из-за тяжелых колец, складывающихся в надпись «Holy Ground», пальцы с непривычки ощутимо побаливали. Тогда, плюнув на хоть какое-то подобие музыки, Шелест собрался просто запеть, но услышал позади себя шорох, обернулся и увидел Ариадну.

- Вас искала Ют, господин.

- Ясно. И в какой стороне она сейчас? - Шелест дал понять, что, где бы ни оказалась Ют, он понятия не имеет, куда идти.

- Если желаете, я вас отведу.

- Желаю, - обрадовался Шелест. - Но можешь не торопиться. Кружным путем там пройти, например...

- Дорога и без того будет неблизкой, - ответила Ариадна с милой улыбкой. Скованность ее постепенно сходила на нет. - Вы с милордом хорошо позаботились о том, чтобы найти вас было непросто.

- Это все милорд, - ответил Шелест.

Коридор вывел их на улицу, и дальше они пошли вдоль дворцовых стен. Шелест не знал, куда смотреть. С одной стороны, к здешней роскоши он быстро и незаметно привык, проникся к ней искренней теплотой и любовью, частично избавившись от непрестанного восторга, но, с другой, смотреть на Ариадну было делом непродуктивным - девушка отводила взгляд в сторону, а то и вовсе отворачивалась, причем с явным сожалением. Вскоре Шелест понял, в чем дело. Она опасалась, что их кто-нибудь увидит. Однако как только путь становился безлюдным, Ариадна без малейшего стеснения беседовала с ним. О различии статусов, которое, по мнению Шелеста, причиняло неудобства во всех смыслах этого слова (например, нельзя было дать сдачи Йону), вспоминалось лишь при упоминании нарочито вежливых обращений. Шелест так и остался «господином», зато имел счастье ответить на несколько простых вопросов касательно своего пребывания в Вавилоне. Нравится ли ему город? Конечно, как он может не нравиться! Хорошо ли его обслуживают во дворце? Разумеется, грех жаловаться. Не слишком ли его обременяют обязанности, данные королем?

- Не знаю, можно ли считать утомительными прогулки с принцессой, - ответил Шелест несколько недоуменно. - Тяжелой работой это уж точно не назовешь.

- А ваша сила? Мне не полагается знать, но я слышала, что вам пришлось применить ее.

- Ну, да... В последний раз ночью, это было даже посерьезнее испытания, которое подкинул мне ваш жрец.

- А что произошло ночью? - поинтересовалась Ариадна после короткой паузы.

Шелест прикрыл глаза, вспоминая негласную битву. На что это было похоже? На сопротивление воле другого? Или преодоление своего, вполне естественного страха? Но тогда откуда взялись падающие с неба осколки льда?

- Сам не знаю, - честно ответил Шелест.

- Вот как... - Ариадна задумчиво смотрела под ноги. - Но неужели король и верховный жрец тоже не знают?

- Догадываются, должно быть, но мне их догадок пока не понять, - Шелест вспомнил ночную беседу. - По крайней мере, в том состоянии, в каком я был вчера. Похоже, тебя это сильно интересует, - добавил он, стремясь перейти со своей скромной персоны на Ариадну.

- Я очень беспокоюсь за Вавилон, - ответила та.

- Понятное дело, - вполне разделял ее чувства Шелест. - Но, думаю...

Он хотел сказать, что, по его мнению, Вавилону ничего страшного не грозит - что может угрожать столь прекрасному городу снов, в котором сходятся грани света и тьмы? После минувшей ночи Шелест с небывалой четкостью осознал, в чем заключались эти свет и тьма, но и то, и другое причудливым образом имело для него одинаковый вес. Как мудро выразился Белениус, одного без другого быть не может, посему да здравствует поддерживаемая всеми гармония.

Однако выразить свою мысль Шелесту не удалось: Ариадна, шепнув «простите, господин», поклонилась и быстро отошла в сторону. Причина ее ухода затормозила перед Шелестом так неожиданно, что он отступил на шаг назад.