Металлическое вторжение (СИ)

За разговором они вышли на улицу и остановились на аллее среди высоких белых колонн.

— Это же естественно, — сказал Тейт. — Твое пение.

— Что?

— Верховный жрец сказал, что сила Лучафэра, дарованная тебе, поразительна. И я не прочь как-нибудь оценить твое пение.

— Оценить? — задумчиво проговорил Шелест, припоминая рассказы Юфории. — Принцесса говорила, что в Вавилоне о пении почти никто ничего не знает.

— Она права, — признал Тейт с видимым сожалением — правота существа женского пола явно была для него крайне редким и нежелательным явлением. — Но ведь Юфория смогла оценить твое пение, разве не так? Только я ведь не могу с ней об этом поговорить.

— Почему? — простодушно удивился Шелест. — Пошел бы да поговорил.

— Еще чего, — Тейт надменно фыркнул. — Когда придет время, я сам послушаю и сделаю вывод.

Он повернулся и медленно двинулся по одной из широких троп, начинающихся около колонн и ведущих вдоль дворца. Шелест поспешил за ним. Тейт больше не произносил ни слова, и Шелест, воспользовавшись его молчанием, стал исподтишка разглядывать его. И ведь вроде бы холодный бессердечный человек, полный высокомерия и алчности. Типичный отрицательный персонаж любой истории. Но что-то в нем все-таки было. Нечто странное, цепляющее, заставляющее сомневаться в его холодности. Или это только казалось?

— Что? — Тейт перехватил его взгляд.

— Изучаю, — Шелест с улыбкой пожал плечами.

— Что интересного? — холодно вопросил Тейт.

— Масса всего, — не покривил душой Шелест. В отличие от напыщенного Тейта, он говорил беспечно, заложив руки за голову и нарочито широко шагая. — В Вавилоне вообще люди выглядят по-другому. Волосы у тебя настоящие? — не удержался он.

— Что?! — Тейта передернуло от возмущения. — Ты подозреваешь, что я из низших?

— Нет-нет, — замахав руками, на всякий случай поторопился заверить его Шелест, хотя и не понял, что тот имеет в виду. — Я про цвет…

— А, — Тейт заметно успокоился. — Конечно. Довольно редко, — он с напускной небрежностью перекинул длинную прядь серебристых волос через плечо, — но бывает.

Они снова остановились. Небольшая часть дворца здесь будто преклонялась перед основной и представляла собой что-то вроде открытой веранды с невысокой оградой темно-красного цвета. На улице раскинулись зеленая полянка и маленькое озерцо, окруженное цветами. Хотя разговор у Шелеста и Тейта получился не слишком долгим, они успели уйти довольно далеко от главной аллеи. На всей территории дворца было сравнительно тихо, но сюда и вовсе не долетало ни единого звука. Слышался только плеск воды в декоративном водоеме.

Тейт зашел на веранду и, положив руки на ограждение, уставился вниз. Шелест последовал его примеру. Взгляд падал на озерцо, и он разглядел плавающих в нем рыб самых разных цветов, весело резвящихся в воде.

— А что ты говорил… Про низших? — поинтересовался Шелест.

— Как будто ты не знаешь. Нет, погоди, и впрямь не знаешь? — вдруг допустил такую возможность Тейт.

— Куда уж мне, милорд!

Тейт смерил его внимательным взглядом, подозревая насмешку, но, подумав, выбрал короткий и безболезненный для обоих вариант объяснения — на случай, если Шелест все-таки преувеличил свое незнание вавилонских порядков.

— Знак благородства, — Тейт выразительным жестом указал на внушительную длину своих волос.

— Благородства? — наморщил лоб Шелест, вспоминая слова Йона. — В смысле, отличие знати?

— Ну да. Низшим длинные волосы носить категорически запрещается. Под угрозой смерти.

— Ничего себе, — Шелест присвистнул и машинально провел рукой по голове. — Повезло мне с прической, ничего не скажешь… Однако, строго тут все, — сказал он, ни к кому в особенности не обращаясь. — Подожди, а та служанка, Ариадна, которая сегодня…

— Женщины тут причем? — Тейт снова посмотрел на него, словно на умалишенного.

— Понял. У меня есть еще один вопрос, — вспомнил Шелест и, дождавшись кивка, продолжил: — Йон говорил что-то о песне, в которой сказано о моем приходе.

— Ты о Песне Созидания?

— Именно о ней. Ты случайно не знаешь, что сказано до и после этого?

— Время смятения. Быть может, войны. Придет защитник. Он будет защищать Вавилон, — изложил Тейт. Он, в отличие от Юфории, наверняка был знатоком священного документа. — Свет и тьма могут стать совсем неотличимыми. Касательно нынешнего периода — все.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — улыбнулся Шелест.

— Надо переживать неприятности по мере их наступления, — пожал плечами Тейт. — Кстати, касательно тебя. Так ты согласен продемонстрировать свое искусство?

— Спеть? Ладно! — Шелест уже набрал в легкие побольше воздуха, но Тейт буквально заморозил его взглядом.

— Ты спятил? — он старательно сгладил испуганно-возмущенную интонацию под обычный вопрос. — Рискнешь подвергнуть своему воздействию дворец?

— Послушайте вы все, — немного раздраженно заявил Шелест, в мыслях обращаясь не только к Тейту, но и ко всему Вавилону. — Сила вашего Лэ…

— Лучафэра, — Тейт поспешил избавить его от богохульной ошибки.