Металлическое вторжение (СИ)

— Я же говорила, — кивнула Юфория. — Но давай все же поподробней. Что там нашему лорду приелось?

Шелест подробно рассказал ей и Ют все, что слышал на стратегическом сборе — то есть, почти ничего нового.

— Тоска, — подвела итог Юфория.

— Точно, — согласился Шелест. — Так почему я должен был не прийти?

Юфория не ответила. Ситуацию прояснила Ют:

— Все-таки в Вавилоне девушек в таких ситуациях игнорируют.

— Понятно, — Шелест, не церемонясь, плюхнулся на кровать.

— Шелест! — с укором воскликнула Ют.

— Ничего не знаю, я устал, а покрывалу от этого только хуже, — припомнил он ненависть Юфории к этому предмету. — Вы тоже не отдыхали?

Юфория вместо ответа протянула ему листок, который они с Ют рассматривали до его прихода.

— Что это?

— У вас есть такая группа?

Шелест сел и внимательно изучил листок. Ему показалось, что это что-то вроде газеты или журнальной страницы. Несколько статеек и рисунков были оформлены броско — по одному полю сверкал не то черно-белый фейерверк, не то брызги чернильной крови, поверху струилась лента из мрачного вида звезд. Рисунки изображали людей в темной одежде, на которой белели непонятные надписи, с цепями тут и там и странными штуковинами в руках. Вглядевшись, Шелест пришел к выводу, что это музыкальные инструменты. Он усмехнулся. Напоминало его собственные рисунки, которые он делал в начальной школе после того, как попал на первый концерт тяжелой музыки со своим братом Феликсом.

— Ну? — поторопила Юфория, в волнении следившая за его лицом.

— Что ну? — очнулся Шелест. — Понятия не имею, что тут написано.

Лист и впрямь был исписан устрашающего вида закорючками, которые, по мнению Шелеста, вообще не походили на буквы.

— Ну ты даешь! — разъярилась Юфория. — Еще и читать не умеет!

— На своем умею, — принялся оправдываться Шелест. — И еще на двух, кстати! А на вашем — нет. Меня никто не предупреждал, что тут письменность другая! И вообще, что это?

— Вышло недавно, — пробурчала Юфория в смущении.

— Здесь это что-то вроде развлечения, — поторопилась разъяснить Ют, уже успевшая узнать об этом предмете. — Ну, знаешь, для детей.

— Да, Тейт говорил что-то вроде «здесь это на уровне детской сказки». Теперь я понимаю, что он имел в виду…

Шелеста прервал отголосок музыки, ворвавшийся в приоткрытое окно вместе с дуновением ветра.

— Одиннадцать часов! — торжественно объявила Юфория. — Пойдем в город!

— Пойдем, — согласился Шелест.

Они покинули дворец и следом за небольшой толпой прошли аллею, а потом стали спускаться по широкой лестнице. Шествующие впереди величественные люди свернули в первом же попавшемся квартале — именно там Шелест и Ют в первый раз увидели Тейта. Они же, в отличие от знати, под предводительством Юфории пошли дальше, в глубины оживленных улиц.

— А теперь рассказывай, — потребовала Юфория, когда они устроились за столиком на веранде заведения поскромнее и обзавелись латрием. — Ты говорил, у вас там много групп. А Эйл Ленккери есть?

— Не знаю такого, — Шелест пожал плечами. — Но, может, и есть.

— А у тебя группа была?

— Не было, — сказал Шелест. — Но мечтал создать, конечно.

— А почему не создал? — строго спросила Юфория.

— Компании подходящей не находилось. Это в Вавилоне музыка играет сама по себе, а у нас ее требовалось создавать самостоятельно.

— На синтезоре?

— На синтезаторе, — поправил Шелест. — И не только. В общем, сложный это процесс, и найти умелых людей далеко не так просто. Там на самом деле не совсем так, как в твоей листовке…

— Почему это? — возмутилась Юфория. — Сам сказал — синтезоры! И цепь у тебя на поясе! И эта штука на руке, — она перевела обвиняющий перст с запястья Шелеста, охваченного черным напульсником, на его грудь. — И надпись дурацкая!

Некоторое время они сидели молча, наблюдая за веселящимся людом. Потом Юфория спросила:

— Так вы думаете, что можно пользоваться силой Лучафэра без вреда для окружающих?

— Конечно, — закивала Ют. — Шелест же пел — и ничего. Ну, то есть, никому плохо не стало. Если только от отсутствия смысла текста.

— Ну прекрати уже, Ют! Главное, контролировать ситуацию, а ты это отлично умеешь, — обратился Шелест к Юфории. — Заставишь зазвучать музыку, споешь. Сосредоточишься только на том, чтобы донести до людей свое пение, и…

Юфория, не дослушав его, встала на стол и потребовала у Шелеста, чтобы он сделал то же самое.

— Песню свою, «Воины», помнишь? — спросила она, оглядывая с высоты своего положения народ, который хоть и косился на них, но особого внимания уделять не спешил.

— Еще бы не помнить, — откликнулся Шелест.

— Ваше Высочество, ведь король вам запретил петь на людях… — пробормотала Ют, но конец ее фразы заглушил воистину боевой вопль Юфории:

— Тогда поем!

Знамение

— Юфория! — по лицу короля ясно читалось, что он предпочел бы лечь и заснуть вечным сном, а не вдалбливать в дочь правила поведения. — Как ты могла! Тебя же предупреждали!

— Кто меня предупреждал? — спросила Юфория с невинным видом.

— Йон!

— Он должен был мне что-то сказать? Не помню такого. Наверное, он, как всегда, забыл.

Йон погрозил ей посохом, но провести короля все равно не удалось.