Металлическое вторжение (СИ)

Ариадна сдержалась, с видимым усилием улыбнулась, поклонилась и покинула комнату, аккуратно прикрыв за собой двери.

— Ты чего делал? — вопросила Юфория, глядя на встрепанные и спутанные волосы Шелеста.

— Спал, — честно признался тот. — Что, так все плохо?

— Ужасно, — проворчала Юфория и, прыгнув на кровать, устроилась за его спиной.

— Однако сегодня ты снисходительна, — констатировал Шелест, чувствуя, как гребень осторожно пробегает по его волосам. — Между прочим, я и сам могу.

— Тебе это неприятно?

— Нет, но…

— Тогда молчи, — отрезала Юфория.

Ют улыбнулась. Шелест хотел спросить, что вызвало ее усмешку, но первой заговорила Юфория.

— Я слышала ваш разговор, — начала она. — Тебя правда так утомляют мои похождения в город?

— Какая разница? Я же хожу.

— А все-таки?

— Принцесса, — Шелест чуть повернулся, чтобы посмотреть на нее. — Если ты слышала наш разговор, то не должна переспрашивать — я уже говорил, что никаких неудобств мне это не причиняет.

— Мало ли, что ты ей наговорил, — проворчала Юфория.

В тишине пробегали минуты. Юфория молча расчесывала волосы Шелеста. Через какое-то время Шелест не выдержал и выдал:

— Объединенные, в славе умрем!.. — и тут же получил по голове гребнем.

— Не пугай меня так!

— А что? — улыбнулся Шелест. — Хорошее начало, по-моему.

— Только не в данной ситуации, — сказала Юфория.

Она отложила гребень в сторону и села рядом.

— Если подумать, то нападения на Вавилон действительно могут закончиться смертью, нашей — в первую очередь.

— Именно, — мрачно подтвердила Ют.

— Какие вы все пессимистичные, — зевнул Шелест. — Конечно, все возможно, но если так рассуждать, то нас может убить случайный камень. Споткнулся, упал, голову разбил — и все.

Ют, выразительно кашлянув, проговорила:

— По себе людей не судят.

— Ты о чем? — заинтересовалась Юфория.

Шелест попытался поймать фею, но та ловко увернулась и объяснила с безопасного расстояния:

— Он как-то шел, споткнулся, упал и разбил голову.

Юфория так и покатилась со смеху.

— Способный ты человек!

— Стараюсь, Ваше Высочество, — проворчал Шелест. — И ничего смешного, я потом целых три дня встать не мог.

— Зато теперь я понимаю, почему ты так боишься, когда он падает, — Юфория посмотрела на Ют.

Ют и впрямь после каждого падения Шелеста (а спотыкался он по-прежнему регулярно) поднимала нешуточную панику. Пара едких фраз следовала только тогда, когда несчастный подавал признаки жизни в течение трех секунд после крушения. В противном случае Ют начинала истошно голосить, умоляя Шелеста подняться.

— Я, кстати, хотела предупредить, что Тейт с нами пойдет, — сказала Юфория.

— Тейт? — удивился Шелест. — Надо же! Он сам об этом сказал?

— Прислал вестника, — Юфория воздела глаза к потолку.

— Может, это как-то связано с Иерусалимом, — предположила Ют. — Ведь с тех пор, как мы вернулись, нам никто ничего толком об этом не говорил.

— Действительно, — кивнул Шелест. — Может, они что-нибудь выяснили… Хотя, вчера ночью мы же видели его — он ничего такого не сказал.

— Ничего они не выяснили, — пробормотала Юфория.

Шелест и Ют тут же уставились на нее.

— Чего смотрите? Просто я видела Йона, спросила. Он сказал, что ничего толком не узнали еще. Поэтому еще куда-нибудь нас отправят нескоро.

— А ты пристально следишь за этим делом, — заметил Шелест. — Ты ведь боишься? — спросил он. — Того, что происходит?

Юфория молчала.

— Скажите, он не будет смеяться, — поручилась за друга Ют.

— Не в этом дело, — нехотя проговорила Юфория. — Просто я и сама не знаю. Может, и боюсь… Но гораздо больше, кажется, сомневаюсь.

— В чем? — не понял Шелест.

— Ну, одно дело защищать Вавилон от рати вооруженных воинов, так мне это представлялось, и совсем другое — делать какие-то непонятные вылазки с риском для жизни, не зная, кто и зачем нападает. Это не выглядит таким уж правильным. Мы же вообще ничего не знаем о происходящем. Темнота повсюду, понимаете? Может, это еще не начало смутного времени, о котором говорится в Песне. Так стоит сражаться или нет? Вот так брать и рисковать своей жизнью, хотя, может, еще и не время.

— Понимаю тебя, — сказал Шелест. — Я привык четко видеть перед собой путь, а тут, как ни крути, он смутен, и никто свыше направление не укажет.

— Свыше? — повторила Юфория. — А это идея! Если бы Лучафэр послал нам какой-нибудь знак…

— Лучафэр?

— Ну да.

Шелест промолчал. Он еще толком не определился в своих чувствах по отношению к богу Вавилона и не свыкся с тем, что его существование принимают как неоспоримый факт. Это совсем не походило на религию его мира — там о боге не принято было говорить так, словно он находится в соседней комнате, и если хочешь поговорить, можно взять и зайти к нему.

— Вот так, по заказу, вряд ли пошлет, — наконец, сказал Шелест. — Нам не пора?

— Точно, — встрепенулась Юфория. — Иначе милорд разгневается, — хмыкнула она.

Они покинули дворец и, встретившись с Тейтом на аллее, направились к оживленным кварталам. Тейт не соизволил объяснить причину внезапного желания прогулки с ними, но Шелест, Ют и Юфория были только рады неизвестности — ведь куда лучше молчание, чем какое-нибудь ледяное заявление.