Метаморф. Том 1. Равновесный мир (СИ)

Хорошко Евгений Алексеевич Метаморф. Том 1. Равновесный мир

Глава 1. Черная белочка

У меня есть один "Принцип". Не то, чтобы я не мог иметь больше одного, но для университетского "курсача" мне был нужен только один, "Божественный". Книжка лежала у меня в сумке, и как бы намекала своим весом, что мне хватит.

Если вкратце, то "Принцип" — это священное писание одного корейского культа. Деструктивного и тоталитарного, всё как мне надо. К слову, нужно было конкретно поехать кукухой, чтобы заявить о Втором пришествии Христа в Корее в первой половине двадцатого века.

Внимание, вопрос: "какими психопатологиями страдал тот, кто это написал?". Этот вопрос, я планировал сделать краеугольным камнем курсовой работы, так сказать, совместив приятное с полезным.

Я, вообще, частенько превращал чтение даже самого паршивого чтива, в веселую забаву, просто пытаясь отгадать, чем страдал (или наслаждался) автор. В моём случае, это была суровая необходимость. Как-никак, читал я быстрее, чем другие писали, так что был вынужден понижать стандарты. Закономерно, в некий момент я опустился до чтения настолько забористой бурды, что по ней только курсовую по психопатологиям и писать.

О чём бишь я? Ах да, у меня есть второй принцип: все бегут — и ты беги.

Когда в небольшом парке… ну, знаете: где-то между жилой застройкой недорубили лес, потом это назвали парком. Через буераки кто-то протоптал тропинку, чтобы срезать. Конечно же, её перегородили забором в рамках программы городского благоустройства.

Короче, когда передо мной встал выбор: пилить полчаса с больным коленом или сократить путь, я перемахнул через металлическую оградку перед тропинкой, и был таков. Это стало большой ошибкой, что выяснилось немного погодя, когда буквально из воздуха, в десятке метров от меня соткались Глюки. С большой заглавной буквы "Г".

Глюки-как глюки, обычные. Какие-то псины, по пояс взрослому человеку, и чернющие, как сошедшие с теста Роршаха кляксы. Пожалуй, средний житель экваториальной Африки не добился бы такой расцветки, даже измазавшись в гуталине. В любом случае, это точно был не фестиваль при поддержке Университета Дружбы Народов. С такой жуткой пастью, их бы дальше порога не пустила вахтерша…

Короче, это были точно не негры, а значит — глюки.

В принципе, бывает — решил я, ни на секунду, не поверив в реальность увиденного.

Мне и о более красочных галлюцинациях рассказывали. Есть конспект даже, с подписью: с моих слов зарисовано верно, дата, фамилиё. Помним, Анциферова Л.М., 72 года, алкоголизм третьей стадии. Так она мне о таких глюках рассказывала, что я даже сейчас подумал, будто "белочка" у меня как-то, без выдумки, без фантазии.

Стыдно, товарищи! Что мне будет предъявить на психоанализ, чтобы кадрить будущих психолушек!? Мой внутренний мир гораздо богаче, чем это! Я протестую.

И ещё, почему это белочка — черная? Нет ли здесь позитивной дискриминации, как с чернокожими в роли средневековых английских принцев из сериалов "Флексфликс"? Я понимаю, что птичка голубь не обязан заделываться голубым только потому, что его так обозвали, но всё же…

Моя белочка была, собака, прискорбно черной и однотонной, не считая сероватых чешуек, как у броненосца. Зубы… они выделялись на контрасте белизной, и привлекали взгляд остротой, как оскал челюстей у акулы. Некомфортное ощущение, когда такая тварь на тебя смотрит, как студент после третьей пары — на свежий эчпочмак. Облизывается ещё, да.

— Беги, чего встал?! — донесся до меня пронзительный вопль ужаса.

Ах да, тут ещё кто-то срезать решил! Кстати, коллективных галлюцинаций не бывает. Значит, что? Правильно, эта тварюга — настоящая!

— Черт! — обреченно произнес я, отступая назад. Почему не бегу с криком ужаса? Потому что не могу. Потянул, что называется, колено. С бандажом ещё как-то хожу, а без него, хромать только и выходит.

— Зачем помирать уставшим? — словно спрашивал я взглядом у ближайшей твари. Осознание собственной обреченности даже не позволило мне толком испугаться.

Тварь согласно рыкнула, расслабленно обходя меня по кругу. Из пасти её потекла слюна, а из брюха донеслось голодное урчание, но нападения всё не было.

И правильно, не спеши. Видишь, я не бегу?

Повернув голову в сторону товарок, чешуйчатая собака недовольно фыркнула. Мол, чего уставились на мою добычу, мрази?! Сами себе ловите!

Рыкнув, сразу пятеро чудищ бросились за уносящимися вдаль спинами случайных попутчиков, оставив меня наедине с моим новым черным другом. Пятеро на двоих? Ну, не повезло, значит, попутчикам. Твари стартовали, как наскипидаренные гепарды, так что я уверен на все сто — догонят. Догонят, как миленькие.

Не знаю, как у них с выносливостью, правда. Бушмены антилоп в беге уделывают только так: сначала африканские козы задают стрекача, а потом падают от усталости, нафиг. Через пару часов, до них добегает вспотевший бушмен… Так что, может быть, в беге с препятствиями у людей и был шанс, но тут… нет.